Женщина тяжело поднялась со стула, налила себе в кружку еще черного чая, с удовольствием вдыхая его аромат, размешала две ложки тростникового сахара , и прошла в комнату, где стоял ее мольберт. Вместо сомнительного удовольствия испечь собственными руками пирог Александра занялась любимым делом-рисованием. Последние года три Александра Мирославская стала очень популярным художником. Ее работы, которые до этого продавались лишь в палатках на канале Грибоедова среди различных акварельных видов Петербурга, теперь писались только на заказ. Она получила признание коллег и взыскательной публики. Сюжеты, над которыми еще недавно посмеивались окружающие, вдруг заинтересовали всех и каждого. Александра, склонив голову, рассматривала сказочный лес, где на залитой солнечным светом просеке прорисовывались фигурки двух танцующих полупрозрачных феечек в воздушных одеждах. Удовлетворенно вздохнув, она потянулась за кистью. Уже через десять минут Александра полностью погрузилась в свой сказочный мир и перестала слышать и видеть все, что происходило вокруг нее.
Алиса перебежала шумный перекресток и через кованные бронзовые ворота вошла в парк. Тут же она спустила с поводка собаку. Девушка понимала, что окружающим такое решение придется не по вкусу, но была уверена в своем безобидном псе, который мухи не обидит, а бродячего кота скорее оближет, чем облает.
Достав из кармана джинсов плоский телефончик, Алиса набрала номер.
–Привет, Богдан!
–Ну, ничего себе, как официально! Не Тарантул, не Данька… Ты меня пугаешь, Алиска!
–Все, с готами покончено. Ты увеличил снимок привидения?– перебила его Алиса.
–Конечно. Только знаешь что…– парень явно томился.
–Говори, не тяни, – поторопила его Алиса.
–Он не привидение. Лица, правда, не видно, хотя кого-то он мне напоминает. Обычный мужик, молодой совсем, одет, правда, странно. Плащ этот, как в кино…
–Плащ, говоришь. Подожди, минутку,– Алиса отодвинула от уха телефон.
В темной аллее заливался лаем Лаколют. Алисе стало не по себе. Ее щенок, а псу было всего полгода, никогда не лаял с таким остервенением.
–Лютик, фу! Что там у тебя? Ко мне!-прокричала девушка, всматриваясь сквозь тень густых деревьев. В глубине аллеи ей показалась фигура высокой женщины, закутанной в длинный черный плащ, которая быстро удалялась от нее. Алиса прибавила шагу, стремясь побыстрее подойти к своей собаке, которая, пытаясь догнать прохожую, уже даже не лаяла, а хрипела, приседая в прыжке на передние лапы.
–Что там у тебя, Алиска? Это твой кабысдох так лает?– раздался возле уха голос Даньки.
–Да, не пойму, что с ним…,– взволнованная Алиса не обратила внимания на грубость одноклассника, хотя обычно не спускала ему подобных высказываний в адрес своего четвероногого друга, – А ты уверен, что мы на кладбище вчера видели мужика, а не тетку?
–Абсолютно. И знаешь, я вот тут рассматриваю картинку крупным планом. Он, пожалуй, похож на нашего физкультурника. А еще оказывается, у него этот плащ на такую огромную прикольную брошь застегнут, с большими блестящими камнями, – словно вдалеке звучал голос Даньки.
Алиса шла все быстрее, но отчего-то расстояние между ней и странной женщиной не сокращалось. Правда, когда женщина обернулась на разошедшегося ни на шутку пса, Алиса, напрягая зрение, успела увидеть седые волосы и крупную сверкающую брошь, на которую был застегнут плащ.
–Брошь, говоришь? Что за чертовщина такая? Лаколют! Ко мне! Фу! – пес не реагировал на команды девушки и продолжал преследование.
