– Что это? Шифр? – спросила она и глянула на Игоря.
– Нет. Это руны. Не знаю только, чьи. Я не умею читать руны, – он пролистал книгу до конца, но в ней не нашлось ни одной кириллической буквы.
Вторая книга оказалась постарше, явно печаталась в типографии, тонкие пожелтевшие листы истлели по краям, но прочитать ее тоже не получилось – она была написана на латыни. Третья книга чуть не развалилась у них в руках, настолько хрупкой от времени стала бумага. Она тоже сплошь состояла из рун, и Игорь сравнил ее с первой.
– Похоже, кто-то снял с нее копию, – вздохнул он.
Ни одной книги на русском языке не нашлось. Игорь начал методично просматривать бумаги, и тут им повезло больше: один лист был исписан мелким почерком с острыми кончиками букв, взлетавших вверх и глубоко опускавшихся под строчку. Правда, на нем ничего, кроме длинного списка фамилий в два столбца, не было. Игорь мельком пробежал по листу пальцем и остановился в самом конце.
– Переделкина Елена, – задумчиво прочитал он вслух, а потом поднялся на самый верх списка. – Соломейко Миша.
Напротив каждой фамилии стояли вполне понятные нормальному человеку значки: знаки вопроса, крестики, галочки. Некоторые фамилии были вычеркнуты, некоторые объединены фигурной скобкой.
– Я, конечно, могу ошибиться… – неуверенно начал Игорь.
– Ну?
– Переделкина Лена – моя коллега. Она умерла второго сентября. Ее убило током, у меня на глазах. Она знала, когда умрет.
– А этот… Михаил?
– Это мальчик, который умер от менингита. Я запомнил его могилу.
Он еще раз внимательно прошел по всему списку.
– Вот, это дядя Вася, он утонул летом. А это жена Аркадия Михайловича, она тоже умерла. В мае. И… я, конечно, не уверен, но она тоже знала, когда умрет.
Маринка пригнулась:
– Ты хочешь сказать, это список… таких, как мы?
– С точностью этого сказать нельзя, но наверняка имеет к нам отношение.
– А почему там нет нас?
– Одно из двух. Или потому что мы еще живы, или, скорей всего, потому что листок закончился…
Игорь перевернул лист – обратная сторона была исписана тоже, но уже на латыни.
– Ты понимаешь хоть слово? – поинтересовалась Маринка.
Игорь покачал головой.
– Слушай, надо показать эту бумажку колдуну! Он же закончил медицинский, может быть, он что-нибудь разберет?
Игорь пожал плечами, сложил листок в четыре раза и спрятал за пазуху:
– В любом случае надо как следует его изучить.
Они осмотрели кладовку еще раз, но ничего интересного, кроме загадочного сосуда с водой, не увидели.
– Ну что, выбираемся отсюда? – Игорь посмотрел наверх – травка кивнула, поднялась и повисла над лестничной площадкой. – Смотри-ка, она хочет, чтобы мы пошли дальше.
Маринка не успела опомниться, как он подхватил ее под мышки и поднял наверх. Ей осталось только вскарабкаться на площадку. Сам он сначала поднял рюкзак, задул свечи и только после этого положил руки на пол, и Маринка отступила на шаг, чтоб ему не мешать.
– Помочь? – спросила она.
– Да не надо, – он подтянулся на руках и лег грудью на доски.
– Ты не ботаник, ты индеец, – подумав, сказала она.
– Издеваешься? – он сел на пол и снял с лица паутину.
– Нет. Ты читал в детстве про индейцев?
– Конечно. Мы с отцом даже делали настоящий индейский лук. Только выстрелить из него у меня так и не получилось.
– Почему?
– Потому что он был настоящий. Силенок не хватало тетиву натягивать.
– Надо придумать тебе какое-нибудь индейское имя.
