Он взял книгу в руки, ощущая под пальцами шершавую обложку.
– И что?
– На 274 странице есть пометка. Карандашом.
Арсений открыл книгу. "Их взгляды встретились, и в этом мгновенном контакте было сказано больше, чем могли бы выразить слова"
– Это…
Ветер подхватил страницы, заставив их шелестеть. Где-то вдали прокричала чайка.
– Почему ты вообще обратила на меня внимание? – спросил он.
София улыбнулась. Впервые за всё время – по-настоящему.
– Потому что в день первого опоздания ты влетел в студию, споткнулся о порог и сказал: "Извините, я бежал от своих мыслей, но они меня догнали".
– Я так сказал?
– Да. И тогда я поняла – ты забавный. В тебе будто есть то, чего нет в других парнях.
Она встала, поправила шарф.
– Я должна идти.
– Подожди! – Арсений вскочил. – А что насчёт…
– Вечеринки? – София покачала головой. – Я пришла не из-за Евы. Я пришла, потому что хотела понять, какой ты вне театральной студии, мне правда было это интересно. Да и я хотела пообщаться.
Она развернулась и пошла прочь по мокрой аллее. Арсений сжал книгу в руках, чувствуя, как капли дождя капают на книгу и она становится сырой. В кармане завибрировал телефон. Новое сообщение от Евы: "Прости. Давай поговорим?"
Он посмотрел на уходящую фигуру Софии, затем на телефон.
"Да. Приходи в парк."
Над рекой тучи начали расходиться. Парк опустел так же внезапно, как и наполнился солнечным светом. Арсений сидел на скамейке в ожидании Евы.
Ева подошла тихо, словно боялась спугнуть его мысли.
– Ты всё ещё злишься? – спросила она, садясь рядом.
– Нет. Не переживай на счёт этой темы. Я не сержусь на тебя, что ты предпочла скрыть что-то.
– Я всё же должна была тебе рассказывать о событиях в моей жизни. Но я боялась, я ведь только пробую и не считаю это чем-то крутым, о чем стоит делиться.
– Я понял тебя, я ещё раз говорю, что не злюсь и все хорошо. Я одного не понимаю сейчас…
– Чего?
– Я был здесь с Софией, мы продолжили разговор и будто он снова остался незавершённым. Ева вздохнула, подтянув колени к груди.
– Может, она просто боится.
– Чего?
– Не знаю. Но явно есть что-то, что отталкивает её от тебя.
Арсений резко поднял на неё глаза.
– Ладно, – Ева встала, отряхивая джинсы. – Я пойду. Но, Арс… если она тебе правда важна, не жди, что всё решится само.
Она ушла, оставив его наедине с книгой, в которой София подчеркнула самые важные строки.
Глава 8. «Роль без текста»
Театральная студия. Репетиция. Арсений в сотый раз повторял сцену объяснения в любви – ту самую, где его герой, принц Ричард, признаётся принцессе в своих чувствах.
– Снова не то, – Аксинья Степановна скрестила руки на груди. – Ты говоришь слова, но в них нет правды.
– Я стараюсь.
– Стараешься играть. Но любовь – не роль, Глинский.
София сидела в углу, уткнувшись в сценарий, как в первый раз, когда Арсений увидел её. Казалось, она не замечает его взглядов. После репетиции Арсений догнал её в коридоре.
– София, подожди.
Она обернулась. В её глазах – усталость.
– Что?
– Почему ты избегаешь меня?
– Я не избегаю. Я просто…
– Просто что?
– Не хочу становиться частью твоей жизнью. Не хочу, чтобы мы общались. Извини, Арсений.
Он замер. День прошёл слишком быстро, непонятно, вечер подкрался незаметно.
Арсений сидел на кухне, разглядывая старую фотографию: он, Лиза, родители – все вместе, все счастливые.
– О чём задумался? – отец поставил перед ним чашку чая.
– О том, почему мы так редко говорим правду.
