За пределы человека. Жизнь и деятельность Шри Ауробиндо и Матери - страница 35

Для Мирры этот отъезд был особенно болезненным. Она уже знала, что ее место здесь, рядом со Шри Ауробиндо, но она дала самой себе обещание обратить Поля Ришара, который, так же как и Макс Теон, был воплощением великого Асура; для того переходного периода это обстоятельство играло чрезвычайно важную роль; по этой причине она и вышла за Ришара замуж. С другой стороны, мы вполне можем допустить, что время ее полноценного взаимодействия со Шри Ауробиндо еще не пришло. «Я оставила свое психическое существо с ним [со Шри Ауробиндо]. Его присутствие со мной в этот нелегкий период было постоянным; он всецело управлял моей жизнью в Японии!»

Отделение психического существа от тела даже для опытного оккультиста является весьма рискованным предприятием, и во Франции, где на время остановились Ришары, Мирра заболела. Болезнь оказалась серьезной, она поразила нервную систему, тело и была крайне мучительной.

Во время путешествия на японском судне «Кама Мару», на котором она и Поль Ришар отплыли из Коломбо в Европу, она записала в своем дневнике: «Одиночество: жестокое, бесчувственное, сверхнапряженное одиночество и непрерывное ощущение, что безудержно летишь куда-то вниз, в адскую бездну тьмы! Никогда еще не было момента во всей моей жизни, чтобы я жила в столь чуждом для себя окружении; никогда я не испытывала такого огромного противостояния всему тому во мне, что я осознавала как истину; никогда я не находилась среди такого сопротивления тем вещам, которые являлись самой сущностью моей жизни»^>13. После своего выздоровления она отправляется в Люнель, чтобы помогать раненым солдатам, прибывающим по железной дороге на юг Франции. Яростный танец черных сил на земле казался тогда неодолимым, и Мирра, так же как и все, сполна приняла свою долю страданий. Тем временем духовный опыт и невидимая работа продолжались в ней. Но она еще не знала, что мрак ночи и страдания в Люнеле были только преддверием ее грядущих великих свершений.

Полю Ришару повезло: он получил освобождение от воинской службы. В марте 1916 года Мирра и Поль Ришары отплывают из Лондона в Японию, куда прибывают лишь в июне. Они будут жить в этой стране четыре года, в основном в Токио и Киото. Много позже Мать не раз будет рассказывать о Японии; о ее чудесных садах, ландшафтах, строениях; о ее обитателях, об их чистоплотности и благородстве, об их утонченном воспитании и ментальной рафинированности; о людях, с которыми она встречалась в этой стране, о Рабиндранате Тагоре, о сыне Льва Толстого, с которыми она познакомилась там… Но она ничего не скажет о той скрытой, никому неизвестной неистовой битве с Асуром, который был ее мужем. Лишь однажды она приподняла завесу молчания, рассказав о последнем эпизоде этой четырехлетней схватки; и мы узнали, что она проиграла в этом сражении и… не смогла исполнить свое обещание. Всевышний дал ей видение «еще более прекрасное, чем в Гите». Он взял ее в свои руки подобно новорожденному ребенку и повернул ее в направлении Запада, в направлении Индии, где ждал ее Шри Ауробиндо.

Ришары возвращались назад в Индию через Китай. Предопределенная свыше встреча Шри Ауробиндо и Матери состоялась 24 апреля 1920 года.

Ришар, наконец, прекратил сопротивление и исчез со сцены. Мать больше никогда не покидала Пондичери.

Много лет спустя две ее индийские ученицы встретились с доктором О. Охавой в Японии. Какое-то время Ришары жили в его доме. «Хотите ли вы узнать, мои юные друзья, что меня более всего поражало в Матери? – спросил он. – Она имела волю, которая могла двигать горы, и разум, более острый, чем меч; ее мысль была кристально ясной, а ее решения – тверже и крепче, чем корни гигантского дуба; ее мистические глубины были глубже океанских бездн. Ее разум мог проникать в сокровеннейшие тайны бытия. Как художник, она могла писать картины неземной красоты. Как музыкант… когда она садилась за орган или перебирала струны гитары, она наполняла мою душу невиданной сладостью. Как ученый, она творила новые небеса и новую землю – новую космогонию. Я не знаю, кем бы Мирра не могла стать и чего бы не смогла сделать. Но для меня она была сестрой и духовным другом. Вот то, что я знаю о ней»