Но даже без телешоу предстоящий полёт стал одной из главных тем в городе. Будущих космонавтов приглашали на самые различные мероприятия: от утренних передач по здоровью и лекций в школах до презентаций новых автомобилей и марочных вин (которые космонавтам пить во время подготовки запрещалось). Они всё чаще появлялись в компании мэра, которым, подтверждая звание экс-халифа, стал Василий.
Апогеем этой медиа-гонки стало выступление космонавтов на торжествах по случаю Зимнего праздника. Специально были записаны песни. Девизом наступавшего года была объявлена фраза: «Мы возвращаемся в космос».
Раскручивание акции в СМИ пришлось притормозить, лишь когда у домов, где жили космонавты, стали дежурить поклонники. Масла в огонь подливал тот факт, что дата полёта до последнего держалась в секрете. Отчего вездесущие журналисты были готовы на все, чтобы её узнать. Кончилось тем, что к космонавтам была приставлена охрана.
За десять дней до вылета Штаб устроил закрытое мероприятие, на которое были приглашены космонавты и их родственники.
Мила уже была хорошо знакома со всеми, кто участвовал в программе. Основными операторами, как тут называли пилотов, были Том, Георгос и Давлет. Все как один они были черноволосыми и темноглазыми. Это было очень заметно на контрасте с запасными операторами. Например, дублёром Тома стал голубоглазый блондин Тойво.
У Милы Тойво симпатии не вызывал. Хоть они все были командой, дублёр не мог не завидовать Тому и не желать заполучить его место. Несмотря на это он был всегда мил и приветлив. Что ещё больше заставляло Милу держаться от него подальше.
Кроме космонавтов на мероприятии были сотрудники центра управления полётами, командующий лётными эскадрами ВКС генерал Солоков и дядя Гаврош, всё еще похожий на медведя.
Дядю Мила в последнее время почти не видела. Поэтому, обнаружив его у полуколонны, на которой как на постаменте стояла титановая скульптура «стрела и орбита», девушка подошла ближе. Генерал тоже её заметил, извинился перед собеседником и сделал шаг навстречу племяннице.
– Не волнуйся, – сказал он Миле, – всё будет хорошо.
После этой краткой реплики он уже собирался вернуться к разговору с генералом Соколовым, но что-то в лице девушки заставило его остановиться. Мила ожидала от дяди всего чего угодно, но только не таких безразличных и бесчувственных слов. От них терпение Милы лопнуло словно слишком сильно натянутая струна. Она не могла больше врать себе, будто рада за то, что Том собрался в космос, и сдерживать внутри все противоречия, чтобы не испортить отлёт. И она разрыдалась.
– Ну-ка, отставить слёзы, – сказал ей дядя, – Пойдём-ка со мной. Думаю нам надо поговорить.
И Мила послушно пошла.
Генерал Гаврош включил свет в кабинете для совещаний, запустил Милу и прикрыл дверь. Усадив племянницу на ближайшее кресло, сам он сел напротив.
– Злишься на меня и хочешь спросить, зачем я позвал Тома в эту программу, хотя обещал держать в Штабе при себе? – генерал Гаврош разом озвучил все вопросы, которые мучили девушку.
Мила кивнула. И вдруг с невероятной ясностью поняла, что то, что они с дядей давно не виделись – это не случайность. Дядя Гаврош очень подло поступил по отношению к ней. И знал это. Поэтому избегал её.
– Это нужно ему. И мы все это понимаем, – вздохнул генерал и посмотрел на Милу, чтобы убедиться, что «мы все» это и она тоже. – Если бы я не дал ему шанс, он бы до конца жизни об этом только мечтал. А ещё, и это самое важное, это нужно Саввату и человечеству. Ты даже не представляешь себе насколько это сейчас нам нужно.
