Навстречу им шли мать и ее дочь. Обе казались знакомыми. Наверное, она видела их в местном парке. Девочка была одета как один из Миньонов из известного мультика – в синий комбинезон, желтую рубашку и круглые защитные очки. А мать…
Мать была одета как ангел. За спиной у нее были большие белые крылья, над головой сиял нимб. Коротенький белый топ открывал живот, а поверх него был надет блестящий белый жакет. На голове – пепельно-белый парик. Лицо у нее было бледным, что делало макияж еще более заметным – красная губная помада, темные тени для век…
Джемма сбилась с шага. Это было все равно что заглянуть в туннель времени, перенестись на тринадцать лет в прошлое. Прямиком в дом Виктории Хауэлл, на ту вечеринку в честь Хэллоуина. Увиденное было не просто похоже – это была абсолютная идентичность. Джемма помнила каждую деталь. Естественно, помнила. В тот вечер она хорошо разглядела Викторию. Пока та плакала.
Вдоль улицы подул холодный ветерок, слегка приподняв белый жакет, и у Джеммы перехватило дыхание. Под жакетом, чуть выше талии женщины, виднелось большое пятно крови.
«Это фальшивая кровь… Не настоящая. Это всего лишь маскарадный костюм…»
К этому времени они оказались уже достаточно близко друг от друга, чтобы встретиться взглядами. Женщина кивнула ей – вероятно, узнав по парку. Джемма молча кивнула в ответ. Женщина и девочка вплотную, едва ли не задев их, прошли мимо и продолжили свой путь.
Джемма поежилась, не понимая, что это было. Кровь ей только померещилась? Но даже без нее костюм был в точности таким, как тогда. Никакого парика на Виктории в тот вечер, конечно же, не было – ее собственные волосы были пепельно-белыми, именно такой длины, и…
– У меня было два младших брата, – послышалось откуда-то сзади.
Джемма обернулась. Там стояла та женщина в костюме ангела, все еще держа дочь за руку.
– Что? – непроизвольно вырвалось у Джеммы.
– У меня было два брата. Уилли и Крейг. Помнишь их? Уилли обнимал меня каждое утро. А по выходным мы все вместе играли в «Монополию».
Джемма отступила на шаг. Женщина медленно двинулась к ней. Лицо у нее словно застыло, голос звучал монотонно. Только глаза выдавали какие-то эмоции. Широко раскрытые, нервно бегающие по сторонам. Почти… отчаянные. Джемма попыталась что-то сказать. «Я вас знаю?» Или, может, «с вами всё в порядке?» Но так и не смогла. Во рту у нее пересохло, и никак не удавалось выдавить из себя ни единого слога.
– Я хотела стать ветеринаром, – ровным, безжизненным голосом продолжала женщина. – Я любила животных. Помнишь наших собак? Джакс постоянно выл, когда меня не стало.
– Мамочка… – Маленькая дочка женщины потянула ее за руку. – Пошли.
Вид у нее был скучающий и раздраженный.
На миг опустив взгляд на дочку, женщина стиснула зубы. Заговорила быстрее, как будто у нее было совсем мало времени:
– Как думаешь, я бы уже вышла замуж, как и ты? Сколько у меня было бы детей?
– У тебя только один ребенок. Я! – заметила ее дочь и опять потянула мать за руку.
Вмешательство девочки, казалось, нарушило монолог женщины. Несколько секунд ее губы шевелились, не издавая ни звука; она смотрела то на дочь, то обратно на Джемму.
Джемма наконец обрела дар речи.
– Простите, я…
– Но ты уничтожила все шансы на то, что это произойдет, так ведь? – наконец выпалила женщина, понизив голос. – Ты думала, что сможешь сбежать и все будет хорошо? Нет уж, ничего хорошего тебя не ждет!
