– Ясно. Стас, вызывай дознавателя.
– Я арестован? – уточнил Терентьев.
– Пока что задержаны, – пояснил Гуров. – А уж какую меру пресечения вам изберут, решит дознаватель.
Мужчина безразлично кивнул.
– Николай Евгеньевич, – посмотрел на него Крячко, – если вы утверждаете, что убили Наталью Савину и эту Киру с неизвестной фамилией, то, может, и еще кто-то был? Может, жертв было гораздо больше, чем вы нам тут рассказали?
– Нет, – отрицательно помотал головой Николай. – Это совершил я, в этом и признаюсь. А чужие грехи мне брать на себя нет смысла.
– Иисус же взял, – снова не удержался от насмешки Стас.
– Кто же я такой, чтобы сравнивать себя с ним?
– Это уж точно. Скажите, а откуда вы заранее узнали, что Савина появится во дворе именно в это время после своей ночной прогулки?
– Я просто знал это. Не могу вам объяснить. А насчет времени… – Он равнодушно пожал плечами. – Наверно, это было совпадение.
Оставшись вдвоем, друзья посмотрели друг на друга. На лицах обоих читались и озадаченность, и недоумение, и они понимали, что думают примерно об одном и том же.
– Лева, ты веришь в то, что он убил студентку? – озвучил Станислав витавшую в воздухе мысль.
– Честно? – посмотрел на него сыщик. – Не верю. Про эту Киру ничего сказать не могу, не знаю эту историю, а вот что касается Савиной… А ты веришь?
– И я не верю, – признался напарник. – Вроде бы все ладно и складно, не запирался и не юлил, но…
– У меня такое ощущение, что Терентьев все это придумал и сам в это поверил.
– Вот и у меня то же самое. Но никуда не денешься.
– Да, придется проверить, – согласился Лев Иванович. – Конечно, плохо, что свидетелей нет.
– Лева, если это все вранье и байки, то Терентьев запросто засыплется на следственном эксперименте или еще на чем-нибудь. Если только ему не повезет и он наобум не угадает, как именно задушили девчонку.
– Да тут и гадать не надо, – заметил Гуров. – Придушили собственным шарфом, а не каким-то шелковым шнуром с золотой оплеткой, которая бы оставила на шее следы, или корабельным канатом. Вот только если он скажет, что перед этим оглушил ее булыжником по голове…
– Ладно, чего мы сейчас будем огород городить? Посмотрим. Но мое мнение ты уже знаешь.
– Как и ты мое. Знаешь что, Стас? А давай-ка поищем историю с этой загадочной и талантливой Кирой. Чем черт не шутит, вдруг и правда что-то интересное обнаружится.
– Давай, – согласился Крячко. – Странно только, что мы о ней не слышали. Все «мокрухи» ведь в наше поле зрения попадают. Даже если расследовали где-то на «земле», а не у нас. А тут – ни слуху ни духу. Я даже припомнить не могу подобную историю и жертву с таким именем.
– Так, может, там и не возбуждали дело об убийстве. Терентьев сам сказал, что толкнул ее с моста. Не избил и выкинул. А столкнуть можно по-разному.
– Это да. И, кстати, согласен. Может, там вообще расследование давно прекращено. Списали на самоубийство или несчастный случай, а этот Коля умудрился даже нигде не засветиться.
– О чем я и говорю. Итак, что мы с тобой знаем об этой Кире?
– Ну, как я понял, она была неформалка. Ну, или, по крайней мере, из этой развеселой компании.
– Предлагаешь к таким ребятам наведаться и спросить: «А не расскажете ли вы нам про некую Киру, которая сочиняла собственные песни и загадочно ушла из жизни?»
– Можно и так. Но для начала поступим проще.
– И как же?
– У нас в канцелярии Вика работает. Знаешь ты ее, такая, с короткой стрижкой и сережками в виде драконов.
