Забавы жестоких богов - страница 37

– Пойдем, Джек. Захвати мою сумку и свой меч. В лесу есть тропинка. Догоняй.

Ника бесшумно исчезла в молочно-белом мареве, словно призрак. Лишь след на мокрой траве говорил о том, что девушка не привидение.

Капитан побрел следом за ней, думая, что у мисс Громовой не все в порядке с головой. Шаги были неестественно громкими, в тишине было слышно даже биение сердца. Мокрые ветки касались лица, скребли по огромной, тяжелой сумке. Ножны меча брякали, задевая за стволы деревьев. Эндфилд чувствовал себя полным идиотом. Ноги, которые привыкли к гладкости напольных покрытий, то и дело спотыкались об узловатые корни, торчащие из почвы. Одежда быстро стала влажной.

Все рефлексы “Дракона” протестовали против этого неудобного мира. Девушка была где-то близко, Джек ощущал ее присутствие, но не мог понять, спереди она или сзади, а может, крадется сбоку. Попытка включить восприятие принесла лишь привычную головную боль.

– Ника, я знаю, ты рядом. Выходи.

– Ну, мой герой, ты испугался?

Голос раздавался сзади. Девушка стояла на тропинке в трех шагах от него. Глаза ее смеялись. Она подошла к Эндфилду, внимательно посмотрела ему в лицо.

– Не сердись.

Капитан вздохнул, кляня туман и сумрак, потом сказал:

– У тебя неплохо получается. Знать, как жили древние, – одно, другое дело испытать это на собственной шкуре.

– Ты все еще сердишься. Извини, я больше не буду. Мне нравится, как жили наши предки до Князя Князей. Людей было немного. Крошечные поселки тонули в густых лесах, дороги больше напоминали тропинки. Грабители; дикие звери, просто гулящие люди угрожали тем, кто выходил из-под защиты крепостных стен. Сломанный сучок или просто неверный шаг мог стоить стрелы или пули. Это было время сильных людей, когда правота жила на острие меча. Что касается тебя, мой герой, таким утром майора Эндфилда зарезали бы как кролика. – Поглядев на Джека, она добавила: – Ох, опять я за свое. Прости меня.

Одним из множества положительных качеств, прививаемых Черным Патрулем, была способность без обид принять свое поражение и оценить чужую силу.

Капитан помолчал, глядя на девушку, потом тряхнул головой,

рассмеялся:

– Побит, признаюсь. Пойдем дальше.

– Джек, ты прелесть. Больше никаких игр.

Уже почти рассвело. Она быстро шла впереди, гибко уклоняясь от веток, что-то мурлыча себе под нос. Ноги легко и плавно несли Нику по тропинке, казалось, еще немного, и девушка взлетит от силы и радости жизни, заключенных в теле.

Эндфилд топал следом, любуясь пластикой ее движений, думая о полной непредсказуемости Ники, которая могла быть заботливой подругой, спесивой патрицианкой, насмешливой и ветреной обольстительницей, привыкшей к мужскому вниманию и поклонению, феей ночных туманов или дикой лесной девушкой, как сегодня. Джеку стало тепло от мысли, что снова и снова сможет он узнавать, разгадывать ее женские загадки и тайны, наполненный радостью понимания и любви.

«Стоп, – сказал себе Капитан. – Вот и вылетело это слово. Всего несколько дней знакомства… А впрочем… Были черные бездны, готовые выплюнуть звездолеты врага, пытливые глаза доктора Шиндлера, гудящие психосканеры, кликушествующий Глеб. Я вижу, что милосердная природа скрывает от человеческих глаз, могу глубоко проникнуть в суть вещей и событий, умею владеть своими чувствами. Пусть и в моей жизни будет лето и молодая любовь. Не повредит».

Тропинка пошла вверх, забираясь на гребень взрывного вала, потом начала спускаться вниз в огромную, заросшую лесом котловину. Ближе к озеру деревья сменились песчаным пляжем, белым кольцом лежащим между темной массой леса и свинцово-серой водой, подернутой кое-где клочьями редкого тумана.