Заблудившийся рассвет - страница 4

Казалось бы, что может быть ценнее, дороже мирной жизни? Ан нет, забыты уже годы, десятилетия покоя и благости, рука тянется к оружию, и уже цари, бряцая саблей, гонят свои народы на смертоубийство и взаимное истребление. Ну, с правителями и чиновниками, скажем, всё ясно: для них, сердечных, война что мать родная, они от неё лишь толстеют, карманы деньгами набивают, не забывая подкармливать и вечно «голодную» стаю прихлебателей, угодников, льстецов, падких на дармовщину. Каждый царь или король призывает сражаться «до победного конца», что в переводе с языка царедворцев означает проливать кровь народа до тех пор, пока не удовлетворятся их непомерные аппетиты. Однако этой жадности, похоже, нет предела, а значит, и войне конца-края не видно. Из сотен тысяч деревень уходят на смерть цветущие, кровь с молоком парни и кладут свои головы на поле брани… Так и родная деревня Мустафы Каргалы отдала ненасытному молоху войны лучших своих джигитов.

С потерей горячо любимой жены мир не прекратил существования, и жизнь продолжалась. Нужно было поднимать детей, выводить их в люди. Давлетъяровы – род сильный, многочисленный, дружный, испытанный и в горе, и в радости, перенёсший немало бед, выстоявший под бурями грозных событий. Хвала Аллаху, у рода Давлетъяровых древние и здоровые корни, и каждый мужчина в этом роде, будучи главой семьи, не забывает также о том, что является опорой рода и должен за отмеренную ему жизнь ещё более возвеличить свой славный род. Иначе жизнь теряет и смысл, и привлекательность. Какой толк от жизни, если ты не оставишь за собой сильное, живучее, прямодушное и благодарное тебе потомство, свято чтящее обычаи и веру предков? Вот и Мустафа живёт ради своих потомков. Смерть жены, конечно, на время выбила его из колеи. Очень, очень было тяжело… Их старшему сыну Гумерхану исполнилось уже 17 лет, и за него, кажется, не надо беспокоиться: джигит вполне самостоятельный, состоявшийся, выросший и закалившийся в нелёгком труде, знающий, почём фунт лиха. Четырнадцатилетний Гусман стремится к знаниям и старается походить на своего учёного дядю – Гумара ага, который живёт в Оренбурге. К тому же у внешне замкнутого Гусмана очень впечатлительная натура, и он тяжелее всех переживал смерть матери, у которой был самым любимым сыном. Двенадцатилетний Ахметсафа отличается от всех других детей. Во-первых, он не любит тянуть с любым порученным ему делом, всякое поручение выполняет быстро и досконально, становится отцу настоящим помощником, чему радуется, пожалуй, больше, нежели сам глава семейства. Во-вторых, он старается выглядеть старше своих лет, а ещё любит где-нибудь уединиться и о чём-то подолгу думать, может быть, мечтать. А если его кто-то оторвёт от этих сугубо личных дум, он тяжело, по-взрослому вздыхает, но тут же скоро принимается за порученное дело. Ну а за восьмилетним Ахметханом нужен глаз да глаз. Про таких говорят «егоза», «непоседа». Живой и подвижный, как ртуть, он всюду и везде успевает сунуть свой любопытный нос, крутится юлой, задирает братьев, не обращая ровно никакого внимания на предостережения старших. И, наконец, единственная дочка – трёхлетняя крошка Бибиджамал, всеобщая любимица, шустрая, черноокая, ласковая, самая большая радость Мустафы, его будущее утешение в старости… Жизнь поставила вопрос ребром: хочешь не хочешь, а придётся привести в дом новую жену, вторую мать для своих детей. Как-то воспримут её дети?..