– Встречу такую, как твоя Вера и все степени сразу закончатся.
– Так ты не там ищешь! – Смеялась Вера. – Остепенись уже! Смотри. Всех порядочных расхватают, пока на стриптизёрш заглядываться будешь! И что там у них разглядывать? – Удивлялась молодая женщина.
И тут Михаил принимал серьёзную позу и начинал самую любимую для него тему:
– Вынужден с тобой не согласиться. Видишь ли…
И далее шли цитаты из трактата «Камасутры», размышления о сущности любви и так далее и тому подобное.
Вера никогда не слушала эту чепуху и только предупреждала:
– Смотри, сам гуляй, а Ивана моего с правильной дорожки не сворачивай.
Да Михаил и не пытался.
Только иногда, как сейчас, после особо важных встреч, тянул друга на поиски приключений. То с парашюта прыгнуть. То рвануть в африканские дебри. А то просто так, по- домашнему, зайти на огонёк в какой-нибудь клуб. Желательно со стриптизом.
Лебедев никогда не отказывал другу. Если, конечно, позволяло время. У него и самого играла кровь при виде несущегося на них медведя и захватывало дух от ощущения высоты полёта, бешено тряслись колени от сумасшедших гонок на автомобилях и зуб на зуб не попадал от страха, плавая среди акул.
Но это были ничем не передаваемые ощущения.
Ощущения власти над природой.
Ощущения победы над своими страхами.
Единственное, в чём Иван был не товарищ своему другу, это в его сексуальных развлечениях. И дело не в том, что не хотелось. Иногда очень как хотелось узнать и прочувствовать другую, продажную, любовь. Но мысли о Вере отгоняли и блокировали эти желания.
Или просто женщины были не те?
Вот и теперь Иван не понимал, зачем согласился на уговоры друга и пришёл сюда. За компанию? Навряд ли. Смотря на откровенно соблазняемого Михаила, мужчина понимал, что тому компания не нужна. Официантка, не стесняясь, расстегнула молнию его брюк и залезла туда шаловливой рукой. Плетнёв закрыл глаза, томно затягиваясь сигаретой.
Лебедев оглянулся. Никто не обращал на них внимание.
Все были заняты делом. За соседним столиком две девушки обхаживали пожилого мужчину с огромным перстнем на толстом пальце.
Чуть дальше на столе у весёлой компании стриптизёрша лихо отплясывала, выпячивая торчащие груди прямо в лица мужчинам. Те старались ущипнуть её, но девушка ловко отворачивалась.
Лебедев снова посмотрел на друга. Тот расслабленно откинулся на спинку кресла, запрокинул голову, изо рта медленно выплывали клубочки дыма. Официантка улыбаясь, усиленно работала руками.
– Скучаешь, дорогой, – сладко пропел голос над ухом Ивана.
Мужчина вздрогнул: два огромных чёрных глаза, как две бездонные галактические дыры смотрели на него сверху вниз.
– Может, развлечёмся, как твой друг, – сладострастно прошептали яркие губы, показывая ровную полоску жемчужных зубов.
Иван посмотрел на Плетнёва. Тому наверняка было хорошо: официантка наклонила лицо между его ног и её голова в такт гремевшей музыки то поднималась, то опускалась.
– Мы можем пойти в номер, если здесь для тебя неловко, – продолжали губы.
Да. Вот в чём дело. Неловко. Ему просто неловко находиться здесь, где столько людей и доступных женщин.
Он, отец троих детей, просто стесняется пошлой реальности!
А если бы их всех не было?
Был только он и она?
Та девушка на балконе?
…Лебедев еле успел затормозить, когда на дорогу выскочил человек в плаще. Шины резко завизжали по мокрому асфальту и машина сделала небольшой разворот.
