Третья стрела была в мое сердце – она, как и я любила рок. Мы на второе свидание уже зажигали на очередном рок концерте. Пили пиво, орали песни, отрывались по полной.
Ну и четвертая стрела – это ее отношение ко мне. Как она на меня влюбленно смотрела, заботилась обо мне.
Я человек действия. Поэтому после нескольких свиданий я снял однушку, скромную, маленькую, взял свою малышку с ее вещами, перевез к себе. Она не думая сказала, что квартирку будем оплачивать на пополам. Готовили тоже вместе, я потому, что любил готовить, она тоже любила и умела. Вот так вместе жили, учились, подрабатывали (как подрабатывали подумать), тренировались, ходили на рок концерты, проводили страстные бессонные ночи. Она учила меня языкам, я учил ее каратэ. Вместе постигали камасутру и китайские трактат любви, которые мне по дружбе достали в подарок мои товарищи.
Так бы жили и жили, но, как всегда в моей жизни произошло но…
Моя Оленька решила, что ей необходимо жить своей жизнью, заботиться о себе, честно мне призналась в этом. Нашла себе местного бюргера, вышла за муж. А я остался один, да и родители со временем решили перебраться в Берлин. Я тоже не сидел всё время на одном месте, а помотался по Германии, пожил в разных городах. В основном я специализировался в посредничестве продаж подержанных автомобилей. Занимался каратэ, постепенно сдав экзамены на 3, а потом и на 4 дан. Моя деятельность в сфере искусства плавно сошла на нет.
К моей скорби, опять объявился Соломон со своей навязчивой идеей, что «И это тоже пройдёт».
В России, всё никак, (ну это правда и не ново) отдельные персоны не могли нажраться за счёт простого народа, я про Минфин и таможенную службу. И растаможка росла как на дрожжах. Пока ввозить старую технику не перестало быть рентабельным.
Ладно, хоть сами стали что-то выпускать по лицензиям. Да и после 2000 года, благополучие россиян стало расти.
В Германии орднунг, а я птица вольного полёта и как кошка предпочитаю гулять сам по себе, а не горбатиться на дядю Фрица, или если хотите то хоть Клауса.
Поэтому снова пришлось браться и за краски с кистями. И каратэ я преподавал. Но, денег, как всегда не хватало, если на что-нибудь серьёзное. Жил по принципу вот на сегодня деньги есть, а на завтра уже нет. Мои накопления росли чем дальше, тем медленнее.
А ещё начали напрягать «европейские ценности»: «розовые» то ещё ладно, а вот «голубые» множились, как будто эта функция была им доступна. Да ещё турков понаехало, так, что даже не всегда поймёшь в Берлине ты, или в Стамбуле.
Личная жизнь тоже ни к чему не привязала. В итоге у меня всё больше зрела в голове мысль о возвращении в Россию.
А куда именно, конечно же в Москву. Известное ведь дело, за МКАДом жизни нет, примерно, как на Марсе. А за границей московской области вообще живут люди с пёсьими головами.
Вот и собрался я вернуться в Россию своим ходом, на своём Мерседесе, если, что на нём и работать можно. «А я в Россию, домой хочу…».
Глава 13. Опять или снова Москва. Тяжела доля Эмигранта…
Какой-то не проходящий дежавю.
Приехал со своим барахлом, но в принципе гол как сокол. Снова ни кола, ни двора, ни детей, ни жены, ни осла, осёл сам приехал. Как у латыша, кхм, да душа… Сто лет меня здесь никто не ждёт и никому я на фиг, здесь не нужен.
Радует лишь то, что со времени моего отъезда Москва сильно изменилась и похорошела. Если раньше как-то она ассоциировалась у меня в общем плане с Берлином, то теперь Берлин остался где-то далеко позади и ассоциации теперь были с Парижем.
