Ладно, поулыбались и хватит.
– Как вы здесь оказались так быстро? – спросил я и, чтобы избежать шуточек, сразу добавил с металлом в голосе: – Сначала ты, Урген.
– Дежурная шхуна была под рукой, и ветер оказался попутным. Вот и все объяснения.
– Карн.
– На почтовых станциях из десятка вы оставили трех лошадей.
– Ясно, – кивнув я, сел обратно на кровать и обхватил гудящую голову руками. – Что успели сделать?
– Ну, немного допросили пленника, – отчитался Урген.
– Демоны, – встрепенулся я, понимая, что профессор открыл заваленный по моему приказу вход во временную темницу. – «Невидимка» не появлялась?
– Успокойся, я уже обо всем позаботился, – небрежно отмахнулся профессор, и эта небрежность взбесила меня, давая выход накопившемуся раздражению.
– Что ты мог предусмотреть?! Эта тварь резала нас, как кутят, и если бы не чистое везение, мы все остались бы в катакомбах. Ты это понимаешь?!
Урген не обиделся, он сразу посерьезнел, подошел и присел рядом.
– Ваня, все в порядке, – старательно выговаривая земное имя, сказал он. – Я, как только прибыл, расспросил Барсука. Он сейчас накачан эликсирами по брови и все равно не спит. Если не ошибаюсь, а мои архивы не врут, то это простой отвод глаз, правда, в исполнении настоящего виртуоза.
– И что ты сделал? – спросил я, успокаиваясь.
– Выбил пару рун на виске Барсука, и теперь отвода глаз он не боится. Жаль, что теперь уже от него будут отводить глаза не только дамы, но и мужики: покорежило парня серьезно.
– Так, с этим понятно. Что насчет допроса пленника?
– Молчит, тухлая каракатица, – ответил за профессора Карн.
Ничего нового он мне не сообщил – договориться с одари очень сложно, но у меня был ключик к стойкости нелюдей, который удалось нащупать совершенно случайно.
– Ты его резал и жег?
– Ну да, и еще слегка попинал, – недоумевая, ответил Карн. – Но все без толку.
– Ну ладно, с морячком все ясно, но ты, светило, блин, науки! – недовольно повернулся я к Ургену.
– Не понял, почему это со мной все ясно? – тут же взбрыкнул Карн.
– Помолчи, – отмахнулся я, продолжая смотреть на профессора. – Ты про воду забыл?
– Точно! – хлопнул Урген себя ладонью по лбу. – Пошли, попробуем!
Уже немолодой ученый почти бегом направился к выходу, чтобы применить на другом живом существе изощренную пытку.
Господи, что же мы с собой делаем-то – стоит вспыхнуть вражде, и даже такие вполне приличные люди, как Урген, превращаются в зверье.
Но тут ничего не поделаешь – наш пленник хранит тайну, от которой зависит жизнь очень многих людей.
Под временную тюрьму местный начальник фискалов использовал полуподвал одного из соседних домов. Из окон в наполовину выдолбленном в камне помещении была только небольшая отдушина, которую в данный момент завалили тяжелым камнем.
Такие же глыбы, раньше подпиравшие массивную дверь, теперь валялись вокруг. На одном из камней сидел Барсук и слегка осоловевшим от эликсиров взглядом осматривал окрестности.
Видок у него был еще тот. Нижнюю часть лица закрывала плотная повязка, а на чуть вспухшей коже левого виска «красовалась» свежая татуировка.
Сложная вязь символов сплеталась в тугой клубок, выпустив пару нитей на лоб и к уху.
– Со святошами проблем не будет? – тихо спросил я Ургена.
– Понятия не имею, – пожал он плечами и тут же добавил: – Но Барсука я предупредил, а он согласился. А что ему терять? И так придется прятать лицо, пока им не займутся серьезные целители.
