Забудь о любви - страница 11

В моменте сказать “я согласна” – было освобождением, но с каждой минутой всё больше накрывает осознанием последствий и пониманием, что это “торжество” – победа их с отцом воли над моей.

Тёплые пальцы ложатся на подбородок и аккуратно приподнимают лицо. Встречаю прямой взгляд глаз с радужкой стального цвета. Жёсткий, холодный. Теряюсь от контраста с мягкостью тембра:

– Давай не будем всё усложнять? – куда уж больше-то! – Я готов тебя услышать.

Все это время он не убирает пальцы, поглаживая щеку большим. Пробуешь отвернуться – хватка усиливается, закрыть глаза или отодвинуться – то же самое, а когда подчиняешься – лёгкая ласка, будто эти пальцы больше ни на что не способны. Методы дрессировки в исполнении Карла Лански. Этот человек всегда добивается своего.

– Нам надо говорить, девочка, иначе… – вот только без угроз! – Ничего не выйдет.

Всё же выворачиваюсь из ласковых тисков и выплёвываю конфету в салфетку. Сердце стучит неровно, руки подрагивают от эмоций. Хотелось бы высказать столько… но стараюсь быть краткой:

– Я в западне.

В ответ – молчание. Только и мне больше добавить нечего, всё вытекающее – очевидно.

Пауза затягивается, превращаясь в тягучее молчание, расползающееся щупальцами в тишине. В коридоре тоже будто вымерли все, даже в настенных часах стрелки с бесшумным ходом. Щупальца оплетают и сдавливают, лишая возможности полноценно дышать. Мну в руках салфетку, чтобы отвлечься от этого ощущения…

– Думаешь, я этого не понимаю? – Вынимает бесформенный комок у меня из пальцев и выбрасывает в урну. Возвращается в своё кресло. – Маленькая, затравленная лисица, – в его голосе оттенок горечи, – я тебя не обижу.

Щупальца отпускают моментом. Я ожидала упрёков и угроз, давления, шантажа, так любимого отцом, а вовсе не понимания. Смелею:

– Карл, ты лакомый кусок, есть много девочек из влиятельных семей, которые обеспечат и репутацию, и содействие в бизнесе, – поднимаю наконец взгляд, встречая его – уставший, и добавляю самое важное, – и их сердце будет свободно…

Подумав, будто всерьёз рассматривая альтернативу, Карл, отрицательно качнув головой, заключает:

– Увы… – в этом “увы” столько отказа, что понимаю – не вывернусь.

– Знаешь, – продолжает задумчиво, – всегда считал себя сверххищником. Верхушкой пищевой цепи. Жрал хищников, побеждал силой, хитростью – неважно как… Но жизнь показала, что выживает не самый сильный, а тот, кто лучше других адаптируется в меняющихся обстоятельствах. Этим мы с тобой и займёмся, – разминает крупные кулаки, – точнее, уже занимаемся. Каждый по-своему, и оба неудачно. Вместе мы эффективны.

Во мне всё протестует.

– Тише, девочка, тише, – откидывается на спинку кресла. – Если ты завтра встретишь Власова, он станет твоим?

Запрещённый приём.

Зло отворачиваюсь.

– Поверь, это не изменится за неделю-две. И твой статус замужней женщины не повлияет. Выйдя за меня, ты не потеряешь в своей борьбе ровным счётом ничего, там нужна другая тактика… – осекается, понимая, что отклонился от темы. – Ты идеальная кандидатура на роль невесты. И как дочь одного из владельцев концерна, и как исключительная женщина.

Он говорил мне об исключительности, когда мы были любовниками. Это звучало восхищённо. А сейчас… Как описание товара в сделке.

– Если мы будем кооперировать, то шансы добиться своих целей будут у обоих. Ты же разумная, Алёна, посмотри трезво на ситуацию. Мне нужен надёжный и сильный союзник, а не загнанный, раненый зверь.