И я не ошибусь, если скажу, что теперь ему по нраву мое занудство.
Парадокс.
— Тут также все просто, Катерина. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. С этим девизом я привык идти по жизни, попробуй и ты, — отвечает он низким голосом, с тем самым лукавством в глазах, которое в одно время и притягивает, и отталкивает меня.
Молчу.
Не хочу комментировать ситуацию. Не хочу показаться неблагодарной стервой.
Потому что понимаю, что новая информация о Матвее нисколько не добавляет мне внутреннего оптимизма.
Нужно с этим хотя бы "переспать" для начала, и только потому уже делать какие-то выводы.
Тем временем мой взгляд падает на телефонную заставку, на которой отображается время.
Я начинаю ерзать в кресле, поправляю краешек юбки, всячески намекая на то, что пора бы нам уже заканчивать с разговором.
Дамир внимательно следит за каждым моим движением и, кажется, улавливает в моем поведении перемены, но не торопится отпускать.
А у меня как бы уже на лбу написано: с меня на сегодня хватит!
— И последнее, напомни, как скоро у Матвея день рождения? — нарушает он возникшее молчание.
— В конце этого месяца, — отвечаю машинально, думая, что этого будет достаточно, но нет.
— Уже выбрали место проведения?
— Кажется, он говорил, что хочет собрать всех друзей в каком-то пафосном ресторане, — кривлю физиономию.
Никогда не любила все эти помпезные вечера с кучей народа. Еще с детства.
— Сможешь уговорить Матвея перенести празднование в особняк Антона Павловича?
— Почему именно туда? — веду непонимающе бровью.
— Хорошее местечко для обширной огласки, — Дамир разводит руками, а губы изгибаются в плутовской ухмылке.
Огласка... Сколько себя помню Лукьяновы всегда тряслись над своей репутацией.
Дамир протягивает руку через весь стол и внезапно накрывает ею мою ладонь. Мягко сжимает. В глаза смотрит обнадеживающе. Я вздрагиваю, почувствовав, как тысячи иголок вонзились в кожу ровно в то место, куда приходится прикосновение. Ощущаю напряженные импульсы в области груди. Это обездвиживает меня полостью.
— Просто доверься мне и наблюдай со стороны за тем, как мы прижмем Матвея к стенке. Ты в любом случае останешься вне подозрений. Но до тех пор тебе нужно быть терпеливой и чуточку лицемерной в отношении мужа, но я обещаю что-нибудь предпринять, чтобы вы как можно реже оставались один на один. Справишься?
НИ ЗА ЧТО!
— Могу, но не уверена, что хочу участвовать в этом дурдоме, — мотаю головой отчаянно и вытаскиваю свою руку из-под огромной ладони Дамира, чем вынуждаю его напрячься. — Если быть честной, мне уже плевать на студию. Пусть подавится. Больше ни дня я не вытерплю рядом с этим гнусным человеком. Сегодня же подам на развод.
Благо, адвокат уже на низком старте. Об этом я также не желаю распространяться. Должен же и у меня свой личный козырь быть в рукаве.
Однако Дамир не восторге от моего спешного решения.
В суровых глазах теперь сталь плещется. И вид такой неуступчивый.
— Сейчас речь идет не о сохранности твоей студии и прочих материальных благах. Это мелочи, когда на кону стоит твоя безопасность, — в его голосе также прослеживаются стальные нотки. — Мы не можем заранее предугадать реакцию Матвея, если сегодня ты подашь на развод. Что если уже завтра список без вести пропавших людей пополнится твоим именем? На мой взгляд, поступок слишком рискованный. Но пока он думает, что у тебя провалы в памяти, ты гарантированно будешь находиться в безопасности.
