– Арон, сколько можно спать? Вставайте! Мы уже приплыли.
Он открыл глаза. Над ним был тот надоедливый матрос—человек, что постоянно мешал его «охоте». Голубоглазый, белокурый мальчишка с красным лицом ждал, пока тот встанет.
– Ты же знаешь, как я тебя ненавижу. Исчезни, я сейчас встану.
– Вы – то же самое говорили и пару дней назад и потом спали до полудня. Нет, я не уйду до тех пор, пока вы не встанете и не выйдите со мной на палубу.
Волк открыл глаза…
…он давно осознал то, что является единственным представителем никому не известной расы волкоподобных существ. Больше всего ему хотелось узнать о своём народе, а до этого момента…
Арон тяжело вздохнул, устало озираясь вокруг опухшими покрасневшими глазами, медленно начал сползать с койки и также медленно встал. Его окружала темнота, и лишь за спиной матроса виднелся источник света: открытая настежь дверь, из которой в душную каюту проникал свежий солоноватый морской воздух. Он знал, что мальчишка не уйдёт и не оставит его в покое пока не закончится плавание, но, похоже, это свершилось, и как только он сойдёт с корабля, то сможет навсегда забыть о надоедливом пареньке.
Хоть мальчишка и был привязчивым до тошноты, но прекрасно справлялся с многочисленными ремешками на стальной броне волка и тот даже подумал взять матроса к себе в оруженосцы… Но только подумал.
– Арон, а я могу пойти с вами? – спросил в очередной раз мальчишка.
Арон молчал.
– Ну, пожалуйста. Я буду вашим оруженосцем.
Снова тишина.
– Я не буду вам мешать, обещаю.
Волк снова промолчал и направился к выходу из каюты сразу же, как только матросик закончил застегивать броню.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я могу поклясться всеми Бо…
– Не упоминай в моём присутствии о Богах, хорошо? Я не служу ни одному и не хочу отрекать тебя от них, поэтому даже не думай.
– Я могу отре… – начал было мальчишка, но только один хищный взгляд воина заставил его замолкнуть и опустить голову.
Этот разговор был каждый день в течение всего путешествия из столицы острова Льда – Холодного на Материк, и каждый раз он заканчивался одинаково.
Арон стремительно вышел из каюты и направился к дощачатому трапу, пытаясь не замечать ничего вокруг. За спиной он слышал быстрые шаги, а когда обернулся, то увидел, что матрос протягивает ему его наплечную сумку, всё так же смотря вниз. Воин взял сумку, и, не оборачиваясь, сошёл вниз и ступил на землю, которую уже не чувствовал под ногами несколько недель. Кротко улыбнувшись, волк сделал несколько шагов, а потом остановился и втянул свежий воздух. Солнца на небе не было видно: все скрывали облака, серые и тоскливые.
– Так и где тот ящер? – пробормотал он.
Налетевший порыв ветра донёс далекий запах горелого…
***
– Ваше великолепие, с Драконьих гор приходят тревожные вести, – начал Левеллин, открывая Совет.
Мирабелла подняла голову и посмотрела на присутствующих. Вот уже прошло пару дней с её коронации, и вроде бы все было хорошо, но девушка чувствовала себя неуютно и одиноко в большом дворце. Она часто гуляла по саду, но чаще Императрица проводила в тронном зале, слушая приходящих и их проблемы, обещая им помочь и понимая, что этого скорее не будет так быстро как она того обещает.
– Я попросил войска с Восточных гор помочь нам в обороне. Они прибудут через несколько недель, госпожа, – доложил Грогг Золотая Секира.
– Каков будет состав войск? – холодно произнесла наследница престола.
