Завернув руку за спину, он взял за патлатого, и повернул его к себе что было сил. Ярость пылала меж ними, и казалось, что это очередные шуточные драки, но нет, «либо я, либо он» повторял он про себя.
Взяв его за волосы, он начал подносить его висок к станку. Его глаза в ужасе забегали, и пытались найти способ выбраться из передряги. Но как его ухо начало резать, он завизжал как поросенок, которого режут на ужин, и пытался нащупать кнопку выключения. Было поздно. Часть уха отпало, и полилась кровь. Сжав еще сильнее его смазливое лицо, он вжал его в пилу, и острые как бритва лезвия, начали входить ему в голову. Звонкий крик раздался эхом по церкви. Уже прорезано пол лица. Из раны начала течь серая биомасса, и его голова буквально затряслась.
Половинка его головы отпала, и из нее начал вытекать мозг. Его тело попыталось схватить его за шею, но менее за четверть секунды упало за головой.
Было страшно. Очень. Он никогда не убивал людей, не было смысла в таком деянии. Он резко схватился за свою голову, и начал обдумывать последствия.
Волновало не то, что с ним сделают, а какие последствия пойдут после этого. Хотя, суть одна и та же. Он боялся не того, что его убьют, если окажется, что это дело его рук, а то, что сделают с его семьей, что будет дальше?
Настя…
Подбежав к кресту, он начал в слезах развязывать ее от креста. Было странно страшно. Слишком странный осадок. Что чувствует человек, когда убивает человека? Ничего. Не сожаления, не грусти и страха, даже облегчение чувствует. Только, это было начало кошмара. Позже, он почувствует горечь за свои деяние, и придет расплата за каждый шаг, проделанный им.
…Отвязав ее, она буквально упала ему в объятия. Она целовала его в щеку, хотя, все еще чувствовалась дикая атмосфера в душе.
Похоже, ей было все равно что он весь в крови, хромой, да и убил человека на ее глазах. Он не чувствовал радости. Он сглатывал слюну, и смотрел в крест. За спиной чувствовалась вибрация. Странно, что это?
Буквально в церковь въехало несколько машин, при этом выбив двери. Из машины буквально вылетело несколько крупных мужчин, которые сбили его с ног, отчего он упал на крест. Они схватили Настю, и посадив в машину, начали уезжать. Когда Руслан встал, и начал за ними бежать, они просто уехали, при этом выкинув из окна странную бумажку.
Было он проронил несколько слов напоследок, и увидев конверт, он поднял его. Дрожащими руками, он схватил острый уголок тетрадного листа, и начал раскладывать его. Сжав губы, он начал искать нужную сторону, не может же быть что это пустая бумажка? Он заметил аккуратный почерк. «Дорогой Руслан. Твоя жена у нас. Мы ждем тебя в больнице на острове. Не приходишь за четыре дня – твоя милейшая не проснется, а горло будет в крови а…». Письмо обрывается кляксой то ли крови, то ли чернил.
Пугало больше то, что если он не успеет, то ее убьют. Что же, тогда, надо идти прямо сейчас?
Сквозь мозаичные стеклышки проглядывался день. Туман все также был на улице. Видимо, сладкий вид на море и город, был утрачен тогда, когда его вырубили. Утратил он и последние силы на борьбу за жизнь, и все зря. Настю забрали. Он убил человека. Осталась пустота в душе.
Он не знал где находится. Вдруг, его вообще вывезли в другой город, страну, и за четыре дня, он не доберется, даже если захочет. Такие жалкие мысли обрывал туман. Лишь он давал понять, что он находится в том же городе.
