Как дети бывают бесстрашными, так и Эли исследовала просторы родного края, совсем не задумываясь о своей безопасности. Любознательность была ее гордостью и пороком – она вызывала восхищение в обществе, но вместе с тем могла и пострадать от него.
Именно бесстрашная любознательность и сгубила ее.
Однажды она случайно подслушала разговор своих родителей с какими-то незнакомцами. Оказалось, что ее хотели выдать за муж по расчету, и Эли вдруг поняла, что ее жизнь отнюдь не принадлежала ей. Она сбежала – прочь из дома, снова оседлав верного пони и ускакав на нем к скалам, где всегда легче шли ее размышления.
Именно в тот день ее мир перевернулся.
Погода тогда стояла холодная, ветренная, и низкие тучи соответствовали настрою девушки. Пони участливо тыкал носом под руку хозяйки, пытаясь поднять ей настроение, а та плакала, мечтая о том, чтобы холодный дождь скрыл ее слезы.
Когда слезы иссякли, она сидела и ловила пальцами ветер, пахнущий солью моря и дикими травами. Дождь так и не сорвался с небес, и просвет в облаках выдал спускающееся в шумное море солнце – медленный диск, погружающийся во мрак вод.
И вдруг – в одно краткое и безумно быстрое мгновение – тень сомкнулась над ней, где-то вдали взвизгнул и замолк ее пони. Эли не успела вскрикнуть, увидев жилистого, странного мужчину с уродливым лицом – он обрушил на нее удар кулака, повергая ее в вязкую тьму.
Элисиана оказалась вдали от дома, лишенная всего, что знала и любила. Этот захватчик унес ее в скалы, где обитало его племя – немногочисленное, страшное и жестокое – гоблиноры. Многие считали их давно канувшими в небытие, но иногда эти создания, все же, встречались. Хитрые, сильные, но поражающие своей жестокостью, они убивали и крали, но прятались в скалах, пещерах и древних руинах.
Девушка оказалась в плену, и с первого же дня заключения она узнала что это такое – жестокий мир, спрятанный порой за красотами природы.
Скрытое в скалах древнее святилище было их домом – маленькие, слепленные из глины хижины прекрасно сливались с камнями. И как раз в такой хижине начался настоящий кошмар для Эли.
Маленькое и вонючее жилище с глинобитным полом имело крошечное окошко в стене – через эту щель нельзя было смотреть ни на солнце, ни на море, шумящее где-то внизу скал. Но оно давало хоть одно мимолетное дуновение свежего соленого ветерка – еле уловимое напоминание некогда прожитых вольных дней.
В первый же день ее швырнули на пол этой хижины и захватчик, приволокший ее в это место, покрыл ее, словно скотину – грубый и сильный, он брал то, что полагал своим. А Эли кричала – кричала так, что вскоре охрипла, потому что он не был последним – вслед за ним ее брали все гоблиноры-самцы этого племени. Боль и обида, бесчестье и слабость… все это стало ее постоянными спутниками.
Сначала она пыталась сопротивляться – брыкалась, кусалась, но гоблиноры били ее, и брали ее тело каждый день, каждую ночь – когда хотели. Все, что ей оставалось – кричать.
Она не могла бежать – ее не оставляли одну даже на долю мгновения. Сначала она искала, пыталась найти выход, не ела, не принимала воду из рук женщин-гоблиноров, исправно носивших ей еду.
Медленно разум ускользал от нее – времени не было, дни сливались воедино, лишь менялись мужчины и степень их грубости с ней – некоторые били ее особенно сильно, после чего она потеряла несколько зубов, и притихла, смирившись.
