– У меня билет в один конец.
– Проваливай. Ты мне надоел, – буркнул Томас.
Кайл отстегнул от ремня флягу и хорошенько взболтнул ее. Он видел, как зажглись глаза Томаса, – лицо его приняло просящее выражение, но глаза оставались пустыми и холодными.
– Хочешь пить?
Томас не сдвинулся с места. Он остро ощутил дерущую горло, словно наждачная бумага, сухость.
– Я сказал, что в подачках не нуждаюсь, – процедил он сквозь зубы. – Пусть тебе прилетит.
– Обязательно прилетит. Но тебе я желаю сдохнуть здесь безболезненно и быстро, – Кайл открутил крышку.
Томас весь вспыхнул. Его подбросило на месте. Он зашелся таким сильным кашлем, что из глаз брызнули слезы и побагровели щеки. Он бил руками по пустоте перед собой и задыхался, похожий на бьющуюся в агонии мясистую рыбу. Кайл протянул ему флягу, и Томас принялся жадно обсасывать узкое горлышко.
– Я ничуть не жалею, что пять лет назад выставил тебя из дома! – едва отдышавшись, выпалил он. – Чтобы ты и твои выродки, все вы, неблагодарные, сгнили в том мире…
– Тот Кайл давно умер, – мягко сказал молодой человек. – Просто я хотел дать тебе еще один шанс, можно сказать, покаяться. А сейчас мне нужен твой чип. Ты же хочешь увидеться с мамой?
Томас набрал в грудь воздуха, но ничего не смог сказать. Он шарил рукой по скамейке, пытаясь нащупать кружку или ружье, но ничего не нашел. Кайл безучастно смотрел, как белесая жидкость потекла по подбородку отца. Белки его глаз приобрели сиреневый оттенок. Тело старика Томаса обмякло, и он рухнул лицом на землю возле деревянного креста. «Не думал, что порошок так быстро сработает».
– Знаешь, я никогда раньше, – сказал Кайл, наблюдая, как сигаретный дым клубится на фоне беззвездного неба. – Никогда я не чувствовал себя таким свободным.
Он погасил агвентиловую свечу, взвалил безвольное тело на плечи и поволок в дом. Через пять минут Кайл стоял у раковины в ванной комнате и до обжигающей боли тер руки намыленной губкой, но свернувшаяся под ногтями кровь никак не вымывалась. Он едва успел оторвать обвисшие, пропитанные кровью рукава рубашки и зарядить еще теплый чип в пистолет, как послышался визг тормозов. На холм, переваливаясь через колдобины и остатки кирпичных стен, влетел старенький джип. Увидев его, Кайл почувствовал, как что-то словно бы кольнуло ему прямо в сердце. Его собственная копия, каким он был два года назад, держа в руках такую же агвентиловую свечу, вышла из машины и, сделав знак тому, кто сидел внутри, зашла в дом. Зажав покрепче пистолет, Кайл бросился через заднюю дверь во двор, подлетел к джипу и постучал в окно.
– Пап, ты же только что ушел. Почему так быстро вернулся? А где дедушка?
Майкл открыл замки, и Кайл, завалившись на сидение, едва удержался, чтобы не обнять сына. Он так долго этого ждал!
– Дедушка не придет, родной. Ему нездоровится. Наверное, он прилетит потом. Он просил кое-что тебе передать, – приставив пистолет с чипом к животу Майкла, Кайл спустил курок. Майкл еле слышно пискнул.
– Держи, – Кайл достал из кармана сложенный листок бумаги. – Мы нашли для тебя чип и документы. Представляешь, там так и написано: «Майкл Вейн»! Давай прочитаем их вместе на аэродроме? Здесь плохо видно.
– Правда, пап? – Майкл не смог сдержать улыбку. – А почему ты плачешь?
– Просто я очень сильно тебя люблю, – Кайл взглянул на часы. – Никогда не стыдись говорить, что ты Майкл Вейн. Что бы ты ни думал, чего бы ни делал, всегда будут те, кто тебя поддержит и кто осудит. Но у тебя всегда буду я – помни об этом, хорошо? Я всегда тебя приму, – Майкл кивнул. – Мама бы тобой очень гордилась. Не выпускай бумажку из рук! Я на минуту.
