Задача повышенной сложности - страница 37

– Русаков тебе совершенно ничего плохого не сделал. За что ты его так ненавидишь? Тупо за то, что он рыжий?

– Ник, да ты чего? – захлопала глазами Злата и оглядела весь класс. – Да это же просто шутки были! Вы что, сами никогда не прикалывались ни над кем?

– Шутки должны быть смешные, а не обидные, – заявила Яна со скрещенными на груди руками. – А у тебя, Гринёва, так не получается.

– Гринёва, а смысл дразнить человека из-за того, что он изменить не может? – язвительно поинтересовался Данил Сергиенко, заняв место рядом с крепким Лёвой Акиньшиным, один взгляд которого сигнализировал: держись подальше. – Типа тебе было бы приятно, если бы Русаков тебя обзывал цыганкой из-за твоих кудрей?

– Или из-за того, что ты все время носишь кучу золотых украшений, хотя это признак дурного вкуса, – поддакнула Тоня, но когда Злата перевела на нее свой злобный взгляд, поспешила отвернуться. Еще один их одноклассник, Игорь Гладилин, презрительно фыркнул:

– Ты по уровню развития будто на уровне детсада остановилась, Гринёва.

– Кто бы говорил, – огрызнулась Злата. – Ты, Игорек, сам тоже смеялся, когда я придумывала прозвища Русакову. И даже помогал мне их придумывать.

– Когда это было, – отмахнулся Гладилин. – Я с того момента вырос уже. И с Денчиком, кстати, я теперь дружу. Он порядочный челик, с ним приятно иметь дело. Не то что с тобой.

– Да блин, ребят, я не знала, что у него сестра умерла! – воскликнула Злата, глядя в глаза каждому однокласснику. – Правда! Никто мне не сказал! Если б я знала, я бы не стала говорить то, что сказала.

– Поздно пить боржоми, – выступила вперед Ева Гусева. – Мы объявляем тебе бойкот, Гринёва. До тех пор, пока ты не пересмотришь свое поведение и не извинишься перед Денисом за все обидные шутки и прозвища.

– Чего? – прыснула со смеху Злата. – Бойкот? Серьезно? Мы что, в Советском Союзе?

– А я поддерживаю Еву, – вдруг произнес обычно молчаливый Лёва Акиньшин, и еще несколько мальчишек, включая Игоря и Данила, закивали в поддержку. – Если Гринёву не останавливает то, что Денис не хочет с ней общаться, то надо всем нам сделать то же самое, что и он.

Вслед за ним идею поддержала Яна Крюкова, вместе с ней – Тоня и их с Евой подружки. К всеобщему удивлению, выступил в поддержку бойкота и Саша Голобородько, который славился тем, что выступал медиатором при конфликтах в родном девятом “А”, а иногда и в более младших классах.

– Не надолго же тебя хватило, миротворец, – с горечью усмехнулась Злата, а Саша жестко посмотрел на нее:

– Баланс сил неравен. Если бы вы с Денчиком просто посрались, я бы помог тебе разрулить конфликт. Но так… Сорри, Злат. Здесь Русаков – явно пострадавшая сторона.

Злата уже кипела от обуревающего ее гнева. Те одноклассники, все еще раздумывающие над тем, поддержать идею Евы с бойкотом или не стоит, практически сразу единогласно поддержали тех, кто выступил за игнор Златы.

Ее гнев усилился в разы, когда последним из таких людей оказалась Ника Селиванова. Она грустными глазами посмотрела на Злату, а та одними губами прошептала:

– Предательница.

Ника было скуксилась, но быстро придала своему лицу бесстрастное выражение и спряталась за спинами более высоких парней и девушек. Оглядев одноклассников, смотрящих на нее с презрением, Злата со злости топнула ногой.

– Да пошли вы!

А затем вылетела в коридор и направилась к раздевалке.

Забрав свои вещи, Злата тут же помчалась домой. Оставаться в школе среди тех, кто был теперь настроен откровенно враждебно по отношению к ней, не хотелось. В голове лихорадочно крутились мысли о том, что же ей делать, как вернуть на свою сторону хотя бы ту же Селиванову, но как назло, ничего путного в голову не приходило.