– Воспитание у тебя и в самом деле хромает... Впрочем, ничего другого я от Надежды и не ждал.
Ухо царапнуло имя давно ушедшей матери, и я выпрямилась, будто проглотив кочергу.
– Язык свой прикусите. Я никому не позволю оскорблять мою маму, вам ясно? И вы, вообще, кто?
– Я твой отец, Олеся.
Вот те раз...
5. ~4~
В понедельник утром переступать порог квартиры не хотелось совершенно, и даже предстоящая встреча с Кайдановым не вызывала прилива энтузиазма. Разговора с так называемым отцом не получилось, и не только из-за его повелительного тона, который мне не понравился с первой секунды. Он без конца так и норовил запятнать мою память о маме, так что я вежливо – нууу, ладно, совсем не вежливо – попросила его больше не звонить. Что он вообще себе вообразил? Что может двадцать лет шаблиться хрен знает где и с кем, а потом позвонит, и я буду от радости прыгать с бубном, вознося хвалу богам? Прошло то время, когда я плакала по ночам в подушку из-за того, как он был мне нужен: теперь я сама о себе забочусь, и новые родственники мне не нужны.
До «Алгоритма» добиралась как во сне, костеря мысленно отца и всю его родню до третьего колена, которая была против моей матери в своё время, а та так и не смогла оправиться и прожила тяжёлую одинокую жизнь. Она много раз пыталась рассказать мне о нём, но я ничего не хотела слушать, даже его имени: все, кто от нас отвернулся, для меня ничего не значат, а потому и засорять голову бесполезной информацией не стоило.
Одногруппники уже толпились у входа в компанию; и если парни были одеты привычно – джинсы, футболки и прочее, – то вот девочки... Типичные наивные дурочки, решившие, что смогут подцепить сына гендиректора, потому что как иначе назвать тех, кто вырядился в платья и туфли на шпильках? Ощущение, что они в ночной клуб собрались, а не практику проходить.
И нет, я не ревную. Ещё чего!
– Ой, а вот и наша предводительница, – усмехнулась Алёнка. – Не могла выбрать, какую ветошь натянуть на себя сегодня?
Между прочим, это она зря. Я ведь не мальчик, на меня правило «Девочек не бью» не распространяется, но до такого, кажется, ещё не доходило, хотя это никогда не поздно исправить. А вот рубашка на мне была вполне приличная – ну и что, что на два размера больше и болталась на мне, как мешок на вешалке? Зато любимая и практически новая.
– Ну, я ведь не гоняюсь за тем, что мне не светит, – фыркнула в ответ. – Чёрный лифчик под белое платье? Неужели в твоей личной жизни всё настолько скучно? Так и веет отчаянием на километры вокруг.
Ответить она не успела – вывернувший из-за угла Мартынов пресёк наши дальнейшие препирательства на корню и предложил всем пройти внутрь. Слава Богу, хотя бы Забелин пошёл на практику в другое место, иначе в моей жизни количество рингов увеличилось бы на одно, а из «Алгоритма» меня бы сразу выперли.
На этот раз охранник оказался сговорчивее. Дружелюбно махнув рукой, разрешил пройти на ресепшен, где миловидная девушка раздала нам пропуски и проводила к лифтам. Ирина проинструктировала, куда идти после, и нажала кнопку нужного этажа, а я почувствовала лёгкое удушье, потому что ненавидела маленькие пространства: моей широкой душе и энергии требовалось много места, но выбирать не приходилось. Радовало ещё и то, что после встречи с Ириной Алёна сразу поутихла, потому что на её фоне девушка выглядела замарашкой, а если уж Илья на
