А ты? Открой глаза.
Ты здесь для того, чтобы их развлекать.
Вы по разные стороны баррикад.
Не забывай своё место, Оль. Да, он поцеловал тебя, да ты ему интересна как девушка, но… Не сомневайся, этот интерес будет мимолётным. Он отряхнётся и пойдёт дальше, а ты останешься с разбитым сердцем.
Мало тебе доводов? Богдан тут со своей девушкой. Ничего для него не поменялось. Он не расстался с ней из-за тебя. Всё как прежде.
Что ж. Как там говорила его мама?
«Мужчины умеют расставлять приоритеты».
Обидно. Больно. Неприятно, но, похоже, так и есть…
Слышу какой-то шум. Быстрее бы уйти отсюда, однако что-то нехорошее происходит там, у Сеньки и Вали.
Подобравшись ближе, замечаю Разумовского и тот явно недоволен тем, что нам пора отчаливать. Хватает Сеньку за костюм, что-то громко говорит нашему менеджеру.
Я, пропотевшая до самых трусов и неимоверно уставшая, собираюсь дойти до подруги, однако в это самое время кто-то из представителей развесёлой молодёжи хватает меня и возвращает в центр круга.
В итоге, кое-как выбираюсь-таки оттуда. Всех участников конфликта застаю за ссорой уже на улице, у выхода из пафосного, дорогущего ресторана.
Расклад такой. Разумовский явно навеселе и параллельно не в себе, ибо настойчиво требует, чтобы Сеня немедленно вернулась в зал и продолжила развлекать гостей.
– Время выступления закончилось, – в ответ на это возмущается Валя.
– Мне плевать.
– Что значит плевать?
– Ты в курсе, сколько бабла торчит мне эта девка? – тычет пальцем в бурого медведя и недовольно орёт на всю округу.
– Молодой человек, личные проблемы не имеют никакого отношения к работе!
– Ещё как имеют!
– Нет.
– Это я устроил её в вашу сраную фирму!
– Да мне всё равно! Она отработала своё время, согласно указанному в заказе! – бойкая Валя предпринимает очередную попытку вмешаться.
– Отработала? Ха! Да ей пол жизни мою шубу выплачивать! – фыркает, хватая Сеньку за лапу. – Давай, вперёд, возвращаемся в ресторан, пошла, – пытается развернуть её, но она сопротивляется, в результате чего между ними завязывается противостояние.
Ёлки-палки.
Я, будучи одетой в свой объёмный костюм, толком ничего не могу поделать. Разве что, руководствуясь безысходностью и отсутствием здравого смысла, присоединится к тому безобразию, которое между ними творится.
Начинается возня. Нападаю на Разумовского и принимаюсь лупить его. В свою очередь Разумовский, явно не ожидавший того, что на него кинется ещё один медведь, очень неудачно меня отталкивает. Неудачно, потому что я заваливаюсь назад, оступаюсь и кубарем качусь вниз по ступенькам. Самое страшное в том, что в этот же момент на парковку заезжает автомобиль. Собственно, прямо под его колёса я и лечу.
Ну всё. Прощай, дед! Прощай, МГУ!
Инстинктивно сжимаюсь и группируюсь, готовая к самому худшему.
– Оля! – под визг тормозов раздаётся встревоженный возглас Вали.
Минута. Две. Три.
Не сразу соображаю, что осталась жива и практически невредима. Осознание этого факта приходит лишь тогда, когда меня высвобождают из душного костюма. Виной тому, отрезвляюще холодный осенний воздух, пробирающийся под тонкую водолазку.
Сейчас вечером и ночью температура опускается аж до пяти градусов. Зябко.
– Ты цела? – передо мной испуганное лицо Вали и выражающее растерянность Разумовского, стоящего чуть поодаль.
– В конец ополоумели, молодёжь?
Поворачиваю голову на автомате. Это громко ругается водитель автомобиля, затормозившего буквально в полуметре от меня.
