Однако надо было как-то завершить этот разговор, и Мойциш… назначил время, в которое незнакомец должен был позвонить ему 30 октября. Также было согласовано место возможной встречи. Это должно было произойти в саду посольства Германии.
После обсуждения этих деталей гость попросил выключить свет снаружи здания, чтобы он мог уйти в полной темноте. Мойциш был внутренне удивлён этой просьбой, но согласился. За свою карьеру ему уже приходилось сталкиваться не с одной странной просьбой со стороны своих клиентов. Когда он открывал выходную дверь, чтобы пропустить гостя первым, тот неожиданно повернулся к немцу лицом, наклонился к нему и спросил:
– Вы хотели знать мое имя? Зачем оно вам? Думаю, достаточно сказать, что я… камердинер английского посла…
К счастью для Мойциша, после этих слов незнакомец тут же исчез в непрозрачной тьме анатолийской ночи, потому что на этот раз способный гитлеровский псевдодипломат бросил вызов всем инструкциям гроссмейстеров шпонского искусства. Он просто потерял дар речи от благоговения и одно только выражение его лица могло бы принести ему в ту ночь строгий выговор от начальства.
Камердинер британского посла! Если это было правдой, то этот человек был почти так же ценен, как и сам посол! Мойциш вспомнил слова незнакомца: «я готовился, наверное, год… я, наконец, готов… я ненавижу англичан…» И этот человек пришел сюда, в германское посольство, когда положение Германии настолько плохо, что нужно использовать любую возможность, чтобы спасти её от поражения.
Возможно, этот человек станет тем шансом, который изменит плохую судьбу, хотя бы на время, чтобы они смогли переждать самый трудный период для Рейха и его фюрера? Возможно, – внезапно пришла ему в голову мысль, – этот человек может быть также величайшей возможностью в его жизни, во всей жизни Мойциша, основной ступенькой лестницы, которая, если за неё ухватиться, позволит ему подняться выше, на большие высоты, достичь славы и положения… Мойциш постарался отмахнуться от этой мысли.
«Фюрер и Германия превыше всего», говорил он он себе. «Я служу Германии». Но через некоторое время мысль возвращалась. Какая возможность! Благодаря этому он сможет много выиграть, сможет далеко пойти; возможность пришла с риском, но платить за риск будет не он.
Для него было очень важно иметь доступ к английскому посольству. Об этом мечтали не только резиденты немецкой разведки в Турции, но и их начальники: Канарис и Кальтенбруннер мечтали об этом, вероятно, в своих самых фантастических снах. Британское посольство в Анкаре, центре тайной войны, было воротами в крепость всех секретов Союзников.
И «атташе» Мойциш тогда решил, что нейтралитет Турции также может иметь свои плюсы.
Неудивительно, что в ту ночь Мойциш не смог закрыть глаза. Это было неприятно, но имело то преимущество, что позволяло ему продолжать думать. Теперь он мог еще раз проанализировать все возможности. Он беспокойно ворочался, поворачиваясь с одного бока на другой. Когда он устал, ему стали приходить в голову более мрачные мысли и возникало все больше и больше сомнений. После долгих раздумий он пришел к выводу, что предполагаемый камердинер был обычным мошенником, вероятно, поверившим в безрассудство немцев. Всё было слишком просто, чтобы быть правдой. До сих пор можно было с огромными усилиями и очень сложными махинациями выудить от дипломатов клочок секретов Союзников, клочок бумаги или неосторожное заявление, а тут вдруг, с минимумом усилий с его стороны, яблоко падало с райского дерева познания всего сущего.
