Снова лгать о том, что она едет к подруге, Дарье не хотелось. Обман и так мог вскрыться в любой момент. А значит, требовалось применить хитрость и дипломатические уловки…
Так, размышляя о том, кого бы взять в союзники в этот раз, она медленно провалилась в сон. Ей снилась большая аудитория Музея прикладных знаний, заполненная людьми так, что яблоку негде было упасть. За лекторской кафедрой стоял профессор Хэмптон в белоснежном одеянии египетского жреца и, воздев к потолку руки, призывал богов снизойти к его молитвам и явиться на его зов.
Решение пришло наутро, и после обеда, на котором собрались все члены обширного семейства Глуховых, она улучила минутку и, затащив в угол брата Василия, взмолилась:
– Завтра в Музее прикладных знаний будет лекция. Приезжает профессор из Лондона! Мне очень надо там побывать, такое случается раз в жизни!
Брат для проформы немного поворчал, мол, прав батюшка, замуж тебе пора, там родишь пару детушек и выбросишь все эти глупости из головы, но под конец спросил:
– Так чего ты от меня хочешь?
Дарья, радостно сверкнув глазами, откликнулась:
– Хочу, чтобы ты туда поехал. И взял меня с собой. С тобой меня точно отпустят.
Василий поскрёб лоб:
– И два часа сидеть там, слушать про мертвецов и гробы повапленные?..
– Ну Васюшка, ну миленький, если ты мне не поможешь, никто не поможет! – быстро заговорила Дарья тем тоном, которым в детстве просила брата решить задачу по арифметике.
– Хорошо. Но только один раз, – сдался Василий.
Дарья захлопала в ладоши и бросилась ему на шею.
Амфитеатр Большой аудитории был полон народа. Были тут и почтенные учёные мужи, пришедшие послушать иностранного коллегу, и студенты, и несколько поэтов, известных Дарье по фотографиям, и дамы. Последние делились на два разряда – курсистки, будто сошедшие со знаменитого полотна, и модницы в баснословных шляпках, по последней моде украшенных цветами, перьями и едва ли не чучелами птиц. На курсисток Дарья взирала даже с некоторой завистью: сложись её жизнь иначе, она бы сейчас тоже штурмовала крепости исторической науки и на лекцию приехала бы без ухищрений и уговоров. Если бы у неё были деньги на билет, конечно.
Профессор Хэмптон стоял за кафедрой, благосклонно взирая на публику, собравшуюся послушать его. За спиной у него белел большой экран: в конце лекции зрителям были обещаны слайды. На длинном столе, накрытом чёрной тканью, явно лежали какие-то предметы, какие-то наглядные пособия. «Неужели и там мумия? – подумала Дарья. – Да нет, вряд ли…»
Лектор откашлялся и начал свой рассказ. Дарья сидела достаточно близко от кафедры и слышала всё хорошо, но его слова понимала с большим трудом, хоть и провела немало часов над его статьями. Вести с профессором светскую беседу было гораздо проще. Да ещё мешали шорохи, шумы и разговоры со всех сторон. Слушатели, приехавшие сюда только для того, чтобы потом рассказать, что побывали на таком событии, заскучали и понемногу начали болтать. Василий, человек практичного технического склада ума, далёкий от истории, сперва пытался отвлечь сестру, но получил в ответ тихую и строгую отповедь и заклевал носом.
– Итак, на основании вышеизложенного, – вещал профессор Хэмптон, – мы можем утверждать, что египтяне имели строгую и стройную картину загробной жизни. Отголоски этих представлений мы видим и сейчас в религиозной практике…
Василий громко всхрапнул. По аудитории прокатилась лёгкая волна смеха, впрочем, быстро стихшая под взглядом лектора.
