Загадка кричащей мумии - страница 9

Дарья толкнула брата в бок:

– Потерпи ещё немного. Сейчас будут слайды, потом вопросы – и ты свободен!

Василий кивнул, процедив сквозь зубы, что за такое она будет должна ему по гроб жизни, но сделал вид, что с увлечением слушает профессора.

Помощник лектора дал сигнал погасить свет и включил «волшебный фонарь». На большом белом экране, висевшем позади профессора, одна за другой стали сменяться картинки, изображающие разные этапы египетского погребального обряда: от момента, когда тело отдавали бальзамировщикам, до погребения в гробнице. Мумификацию показали так подробно, что Дарье стало не по себе, а одна особо чувствительная дама, сидевшая на галёрке, упала в обморок.

Показывал профессор и три души египтянина: Ка – иероглиф в виде двух поднятых рук, помещённых над головой, – крылатую Ба и белого хохлатого ибиса Ах.

– Но важнее всего для них было сохранить имя человека, ибо тот, кто лишён имени, не существует для богов. Если даже было утрачено тело и не сохранилось статуи или хотя бы портрета, куда могла бы войти душа, имя оставалось последним прибежищем умершего, – говорил Хэмптон. – И теперь, когда я вхожу в гробницы древних, я делаю для них то немногое, что могу: читаю их имена и поминальные формулы.

Дарья вдруг ясно представила позолоченную голову мумии с живыми мерцающими глазами. Как её звали, пока она была жива? Какое имя было написано на стенках её саркофага? Никому не было до этого дела. Теперь эта девушка или молодая женщина, которая тысячи лет назад дышала, смеялась, плакала, радовалась и страдала, превратилась в экзотический сувенир.

– При этом сами египтяне относились к чужим умершим без пиетета. До наших дней сохранились протоколы допроса расхитителей царских гробниц. Среди прочего в них было отмечено, что преступники сожгли мумии фараона и царицы, опасаясь их божественного гнева. Известны и случаи, когда саркофаги ранних эпох использовали для новых захоронений. Мумии прежних хозяев натурально выбрасывали в заброшенные шахты, где они истлевали в полной безвестности, – прокомментировал очередной слайд лектор. – И по сию пору египтяне относятся к своему наследию с удивительным прагматизмом. Они разбирают остатки древних построек, чтобы удобрять ими почву, а сокровища умерших и самые их тела выставляют на продажу, не видя в этом ничего предосудительного. И только нам, носителям культуры, известна настоящая ценность этих статуэток, черепков, амулетов и драгоценных останков. – Он подал знак помощнику, и в аудитории вновь загорелся свет. – А теперь я хотел бы представить вам подлинные находки, обнаруженные в минувшем сезоне во время раскопок в Южном оазисе.

Профессор Хэмптон театральным жестом сдёрнул ткань со стола, и взгляду слушателей открылись фрагменты расписных картонажей, которые прежде украшали мумии, облитые голубой краской статуэтки-ушебти и разбитые горшки, оставшиеся после бесчисленных возлияний вина, молока и масла.

– Южный оазис – место, поистине полное тайн и загадок, – продолжил лектор, когда поутихли возгласы и вздохи удивления, – и раскрыть их – великая честь и великая радость для каждого учёного. Но цена каждой такой экспедиции очень велика, и хотя Географическое общество оказывает всякое вспомоществование нашему делу…

– Денег, значит, просить будет, – заметил Василий.

Он немного оживился, когда начали показывать слайды, и даже отпустил по этому поводу пару едких комментариев, но темнота и тишина сделали своё дело, и он вскоре вновь задремал, оживившись, только когда профессор вновь попросил вернуть свет.