Даже в случае более тщательного расследования связь между Макером и какими‐либо государственными службами установить бы не удалось – в целях безопасности и анонимности единственным его связующим звеном с P-30 был куратор, некто Вагнер, родом из Берна, с жутким тамошним выговором, и встречались они в людных местах. Кроме того, Макер понятия не имел ни как функционирует P-30, ни где именно находится его штаб-квартира в Берне. Это была совершенно закрытая организация, не поддающаяся обнаружению извне. Для Макера его авантюра с P-30 началась в обстановке строжайшей тайны, в комнате для переговоров Эвезнер-банка, куда Вагнер, выдавая себя за нового клиента, пришел с ним познакомиться и завербовать его. Вагнер тогда появился в банке в первый и последний раз. В тот день, когда они остались одни, он объяснил, что вовсе не собирается открывать счет, и назвался представителем швейцарского правительства.
– Родина нуждается в вас, – заявил он Макеру. – Вы должны оказать нам небольшую услугу.
Вагнер ограничился разговором об услуге, даже не упомянув, само собой, ни P-30, ни что‐либо еще. Выяснилось, что между Великобританией и Швейцарией назревает дипломатический конфликт.
Проживающий в Лондоне индийский алмазный дилер Ранджит Сингх подозревается Скотленд-Ярдом в отмывании денег, полученных от торговли оружием под прикрытием своей компании.
Англичане, предполагая, что деньги проходят через счета в Эвезнер-банке, оказывают на Швейцарию закулисное давление с целью не просто получить подтверждение своей версии, но, прежде всего, добиться доступа к информации об определенных трансферах.
Берн не мог официально требовать от банка сведений о клиентах – речь шла об авторитете всей банковской индустрии Швейцарии. Но отказ в помощи международному расследованию по делу об отмывании денег негативно сказался бы на репутации Швейцарии как финансового центра. С другой стороны, ничто не мешало англичанам получать эти данные от анонимного третьего лица – таким образом и волки будут сыты, и овцы целы.
Поняв намек и желая помочь родному правительству, Макер обещал порыться в банковских файлах и передать Вагнеру копии выписок со счетов торговца бриллиантами.
Операция “Бриллиантовая свадьба”, как ее окрестили, успешно завершилась. Пару дней спустя Макер прочел на первой полосе “Трибюн де Женев”:
МЕЖДУНАРОДНЫМ ОРУЖЕЙНЫМ
ТРАФИКОМ РУЛИЛИ ИЗ ЖЕНЕВЫ
Вчера силами Скотленд-Ярда в Лондоне был арестован крупный международный торговец оружием. Под видом бриллиантового дилера подозреваемый проводил деньги через один частный женевский банк. Его счета заморожены.
Жан-Бенедикт немедленно явился в кабинет Макера с газетой в руке.
– Ты это читал? – спросил он.
– Читал.
– Ты только представь, оказывается, это наш банк!
– Да ладно? – удивился Макер.
– Вот тебе и ладно! Федеральная полиция проинформировала совет о создавшейся ситуации несколько недель назад. Я не мог, разумеется, ничего тебе сказать, операция была засекречена.
– Конечно, засекречена, – повторил Макер на голубом глазу.
Чуть позже, сев за столик своего придворного кафе, Макер с изумлением заметил рядом с собой Вагнера.
– Операция “Бриллиантовая свадьба” увенчалась успехом только благодаря вам, – сообщил тот, не поднимая глаз от меню. – Кстати, вы вполне соответствуете профилю сотрудника, которого мы сейчас ищем. Вас может заинтересовать такое предложение?
