– Итак, – отвлек следователя Степан Федорович.
– Да, – встряхнулся Измайлов, – вот об этом мальчике, а речь я так понимаю, у вас шла, о сыне археолога Проклова?
Инкс кивнул.
– Вот о нем я и хочу поговорить. И не только о нем.
– Я вас слушаю.
– Почему вы отказались от медицинской помощи для Эрика Проклова?
– Я не отказывался. Если вы внимательно слушали мою беседу с секретарем, то поняли, что юношу лечат, и он сейчас на пути к выздоровлению. Я сам занимаюсь его лечением, так как знаю и умею. Чего не могу сказать о наших врачах. Про больницу я вообще не говорю, там Эрик не будет так надежно защищен, как в моем собственном доме, под моим личным надзором и надзором Арнольда Карловича, надежного и честнейшего человека.
– И на каком основании вы решаете за Эрика Дмитриевича Проклова, где ему находиться и чью помощь принимать? Вы должны оповестить органы опеки, ребенок остался сиротой.
– Не сиротой. По завещанию моего друга, Проклова Дмитрия Александровича, в случае его смерти, я становлюсь опекуном мальчика.
Глаза следователя хищно блеснули, словно у ястреба, нацелившегося на добычу.
– И кто подтвердит ваши слова о завещании Проклова? – Измайлов ерзал от нетерпения в кресле.
Инкс подошел к бюро и достал документ, который дал ему археолог.
– Вот завещание моего друга. – сказал Степан Федорович. – Один экземпляр находился у Дмитрия Проклова, второй – у меня, третий – у его адвоката, Фримана Натана Давидовича.
Измайлов прочитал завещание, довольно улыбнулся, потом что-то записал в своем блокноте.
– Мы это проверим. Фриман Натан Давидович. Интересно. Все очень интересно получается, Степан Федорович. Вы не находите?
– Я вас не понимаю. Я вижу трагедию, а не интересные события.
– А как вы объясните такую чудовищную смерть дочери Проклова?
Инкс закрыл лицо руками.
– Это действительно чудовищно, – прошептал он. – Ольга была моей невестой. Я даже представить себе не могу, кому понадобилось убивать, убивать так жестоко, эту прекрасную невинную девушку.
– А ведь вы нас убеждали, что Проклова мертва! – радостно воскликнул Измайлов.
Инкс посмотрел на следователя с недоумением.
– Я не понимаю, что вас веселит? – спросил коллекционер. – Перед вами драма, непостижимая фантасмагория, безумие, а вы резвитесь так, словно стали очевидцем какого-то анекдота.
Измайлов взял себя в руки.
– Я всегда радуюсь, когда изобличаю преступника. – с наслаждением проговорил он. – А в данном деле я уже нашел убийцу. Осталось теперь выяснить, он – сумасшедший маньяк или расчетливый уголовник?
– Вы нашли преступника? – вскричал пораженный Инкс. – Но кто он? Чьи руки совершили это злодеяние?
