Заговор банкиров - страница 19

Эта схема взаимного удовлетворения властных инстинктов и алчности устраивала и финансистов, и политиков, и магнатов и с неизбежностью приводила к необходимости экспоненциального роста оборота денег, спрофилированного экспоненциальной функцией роста денежной массы под давлением ссудного процента. Рост оборота денег, в свою очередь, был невозможен без роста товарооборота, что предопределило превращение Англии в крупнейшую торговую империю, когда-либо существовавшую в истории человечества.

За несколько лет функционирования этой коррупционной по своей сути схемы только государственный долг Англии вырос сразу в несколько раз. Чтобы обслуживать этот долг, налогообложения уже не хватало, и Англия активно ввязалась в войну за колониальный передел мира. Результатом этой войны было разорение государства и укрепление в нем власти финансистов-кредиторов.

Схема продолжала работать, побуждая королевство к колониальной экспансии и к тому, чтобы выжимать из колоний все больше и больше богатств. Впоследствии по такой же схеме стала строиться и французская колониальная империя.

В те времена североамериканские колонии Англии были не самым лучшим местом для жизни и бизнеса – это были довольно бедные колониальные владения королевства. Восточное побережье Америки, колонизованное англичанами, было бедно золотом и серебром, поэтому оно не представляло такой важности для коммерческой экспансии королевства, как, например, Индия или Южная Африка. Однако именно в Америке – и именно в силу ее бедности – местные колониальные лидеры сделали величайшее открытие: они создали для обеспечения внутреннего товарообмена суррогат классических золотых денег – «колониальные расписки», не обеспеченные вообще ничем, хождение которых держалось только на авторитете местной колониальной власти и доверии колонистов к системе. Эти деньги не облагались ссудным процентом и не требовали золотого покрытия, не принимались на депозиты в банки и не ссужались. Они были полностью автономны, независимы от существовавшей в то время в Англии и уже во Франции ростовщической банковской системы, служили только внутренней экономике колоний и нуждам их населения и местного товарооборота.

Деньги на заре США родились в них в качестве общественного блага, доступного каждому, кто производил что-либо, пользовавшееся спросом на внутреннем рынке. Существование этого блага привело к тому, что бедные золотом и серебром североамериканские колонии пережили бурный расцвет, значительно превышающий рост экономики своей метрополии, которая была обременена долгами, требовала постоянного притока золотого покрытия, обеспечивала аппетиты ненасытного правящего класса. Этот рост привлек внимание метрополии, и банкиры выяснили его природу – свободную от ссудного процента символическую валюту. Выяснив эту природу, они, быстро сообразив, к чему в перспективе может привести развитие этой идеи денег как всеобщего блага (а она бы привела к исчезновению банкиров как класса), попытались уничтожить идею в зародыше. Был выпущен королевский указ, обязывающий колонии платить налоги исключительно золотом, что втянуло их в орбиту влияния банка Англии и в кратчайшие сроки загнало в глубокую долговую кабалу, почти до нитки ограбив их население, вызвав спад экономики и массовую безработицу.

Доведенные до отчаяния колонисты подняли восстание, начав войну за независимость, и в 1783 году США окончательно были признаны Великобританией как суверенное государство с западной границей по реке Миссисипи. Однако в процессе войны бывшие колонии были разорены, их деньги были обесценены, новопризнанное государство было по уши в долгах у своих союзников французов, которые надо было отдавать золотом, и требовались срочные меры, направленные на то, чтобы восстановить финансовую систему и систему денежного обращения. Для стабилизации положения был создан первый банк США, который работал по классической схеме европейского Центробанка и обладал правом денежной эмиссии. Этот банк, разумеется, породил ту же коррупцию, которая уже прочно укоренилась в Европе. Однако США, выстроенные на идеалах отцов-основателей, имели значительную прослойку идейно устойчивой элиты, которой претила эта коррупционная схема, и эта элита несколько раз разрушала ее, после чего эта схема возникала снова, пока окончательно не утвердилась в 1913 г. в результате принятия «Акта федерального резерва». История того, как банкиры протащили этот закон в конгрессе, воистину детективная, но об этом – чуть ниже.