– Готов выполнить ответственное задание партии и правительства? – спросил полковник, заранее зная ответ.
– Так точно, – отрапортовал Кирилл и хотел было подняться и выпрямиться в струнку, чтобы отдать честь, но Щеголев жестом остановил его.
– Сиди, сиди. Это тебе не армия, у нас таких формальностей нет. Вот какой вопрос тебе: ты, в свою бытность в СМЕРШе, убивал людей?
– Было странно слышать такой вопрос от Щеголева. Его внешний вид соответствовал его фамилии; на нем был тщательно отутюженный, по ладной его фигуре скроенный костюм, часы какие-то иностранные, накрахмаленный белоснежный воротник рубахи, – и все это дополнялось и подчеркивалось аккуратной, волосок к волоску уложенной прической. Франт, сразу видно, и наверняка любитель женщин, хоть и лицом не красавец: нос картошкой, круглое, начинающее полнеть лицо и маленькие, узко посаженные глаза. Однако он сразу располагал к себе, в особенности своей доброй, дружеской улыбкой.
– Конечно, приходилось, – охотно ответил Кирилл. – Сколько стрелять приходилось, когда охотились за всякого рода сволочами.
– Я не о том, – сказал Щеголев и прижал ладонь с растопыренными пальцами к поверхности стола. Кирилл отметил, что кожа на тыльной стороне его руки была гладкая, видать, не приходилось ему много работать физически. А полковнику было наверняка уже далеко за сорок, старый, по понятию Кирилла, а вот, поди, неплохо выглядит.
– Я имею в виду… – продолжал Щеголев, – …Приходилось ли расстреливать взятых в плен, или приговоренных судом к вышке, или там… Ну, сам понимаешь.
– Нет, не доводилось. А что?
– Прийдется выполнить нечто подобное. – Щеголев замолчал и внимательно уставился на Кирилла. Маленькие глаза его стали еще меньше и в них появилось выражение неприятной проницательности.
– Придется, значит придется, – пожал плечами Кирилл. – Какой разговор.
– Приказ идет с самого верха, и партия доверяет нам это важное задание, продолжал Щеголев, и взгляд его смягчился. – Будут участвовать люди поважнее меня, близкие к самому министру, и они выполнят всю предварительную работу. Нам останется только закончить дело. На выполнение задания мы сегодня поздним вечером выезжаем в Минск.
– Полковник сделал паузу, с полминуты разглядывая какую-то карту на столе. Потом поднял голову, встретился с Кириллом взглядом, и продолжил.
– Задача довольно деликатная, и вся операция должна быть строго секретной, даже внутри МГБ. Ясно?
Кирилл радостно кивнул в знак согласия. Гордость распирала его грудь. Предстояли интересные события, связанные с выполнением рискованного, полезного родине задания. Секретно даже внутри МГБ! Должно быть что-то поистине грандиозное. За такое доверие он готов был поставить жизнь на карту.
– Значит так, – продолжал Щеголев, – предстоит убрать двух врагов народа. На тебя, как хорошего шофера, возлагается задача водить грузовик. Подробности сообщу на месте. Ясно?
На этот раз Кирилл не поторопился сказать «так точно».
– При чем тут грузовик? – спросил он.
– Нужно замаскировать все автокатастрофой. Понимаешь? Это указание сверху. Не нам это обсуждать, – нахмурился Щеголев.
– Они будут вооружены? – спросил Кирилл.
– Нет.
– Так зачем их убивать? Лучше же просто арестовать и казнить, как врагов народа, – продолжал недоумевать Кирилл.
– Еще раз тебе говорю, наше дело – выполнять приказ, а не советовать начальству, что делать. Такая у нас служба. Привыкай. Ступай сейчас домой, оденься потеплей, может, придется, на морозе провести несколько часов. Я заеду за тобой на машине, потом поедем на вокзал и скорым поездом до Минска. Там нас встретят и отвезут в гостиницу. Это все.
