Время… Время… Растущий процент образованных людей, превосходство науки над суевериями, продвижение технологий и отказ от пережитков прошлого. Новое оружие, новые машины, крепнущая мощь армии, покорение недосягаемых прежде глубин и высот. И как следствие, развитие медицины. Изобретение вакцин и хирургических инструментов, новейших анестезирующих средств и способов излечения. Но почему, почему всё это, всё, чем может и должен хвалиться прогрессирующий мир, не касается психиатрии?!! Почему самая тонкая и сложная из медицинских наук находится в практически зачаточном состоянии? И никто, никто из нынешних властителей, придумавших якобы равенство и свободу выбора, свергнувших монаршие династии, почему никто из них не вникнет в суть этой проблемы? Почему никто не хочет лечить сумасшедших? Вместо панацеи их предпочитают запирать в застенках. И если раньше психиатрам был дан карт-бланш на исследования нервных недугов, не стесняясь в средствах, то нынче всё обстоит с точностью, да наоборот. Была придумана конституция, и страшно подумать – права человека!!! Как будто кто-то стремился эти права соблюдать! А закон был твёрд и непреклонен в деле гражданских прав. И он гласил, что всякие опыты над живыми или мёртвыми людьми запрещены, и, помимо того, что с подачи церкви являются страшным богохульством, признаны преступлением, караемым по всей строгости. Маразм. Полнейший маразм. Они же просто убивают свой народ. Не давая врачевать. Или же правительству угодно большее количество безумцев в своём подчинении? Что ж, их можно понять, тупой толпой всегда проще управлять.
Доктор Аткинс истово верил в своё дело, равняясь на этом нелёгком поприще на Виго Шанийского. Он добился невероятных результатов, возглавив главную психиатрическую лечебницу страны, не имея при этом никаких связей, и единолично властвовал в её стенах уже второй десяток лет, правя железной рукой и укрепляя её положение. Клиника процветала. Здесь, в её старинных стенах, при помощи современной психиатрии лечились почти все известные душевные расстройства. Аткинс стал очень влиятельным и уважаемым человеком, как в закулисных кулуарах, так и в кругах известных и сильных людей государства, многие из которых имели очень солидный вес в парламенте. Среди клиентов, равно как и среди друзей Аткинса было немало достаточно известных личностей. И он никогда не чурался отказывать в помощи. Кто бы к нему не обращался. А помощь, ведь она может быть какая угодно…
Но, даже купаясь в лучах славы и деньгах, занимая стабильное почётное положение в обществе, не отказывая себе ни в чём, Аткинсу всё же не хватало одного. Он мог спокойно заниматься в здании клиники бесконечными исследованиями, изобретая всё новые и новые препараты и лекарства, практикуя самые смелые из дозволенных методы лечения, но одного он был лишён. Свободы. Ему не хватало свободы. В некоторых моментах он был связан по рукам и ногам. Верёвки были крепки. Но и самая крепкая верёвка может дать слабину. Главное, приложить в нужном месте определённую силу. И эта сила у Аткинса была. Она росла и множилась. Он любовно взращивал её. А законы… Законы всегда создавались, чтобы их нарушать. Неужели какие-то накаляканные на бумажке правила смогут остановить настоящего творца? Конечно, нет. И в этом ему помог никто иной как Виго Шанийский.
Виго оставил для любознательных потомков огромное наследие. Но даже самые преданные поклонники творческих изысканий великого врача знали далеко не всё. Жизнь Виго была более насыщена и плодотворна, чем предполагали исследователи. И только единицам было известно о тайных сторонах деяний их кумира. Для мира науки Виго Шанийский был величайшим новатором, чей бесспорный гений зачастую граничил с безумием. Скользя по острию бритвы, Виго, тем не менее, никогда не падал и умудрялся до конца карьеры с ловкостью циркового акробата балансировать на самом краю. Для всех он так и остался великим врачом, чьи опыты в области психиатрии порой вызвали неприятие общества и ожесточённые споры коллег.
