Одно плохо – зря я сказал хозяйке гор, что не воин. Поторопился с ответом. Можно было бы и тут небольшой плюсик себе в карму срубить.
– Ко мне в гости как раз такие негодники пожаловали, – продолжила тем временем свой рассказ повелительница. – Правил вежества не знают, огонь жгут там, где не должно, воду не чтут, пакостят всяко. Но это еще ничего, за такое их мои ближники наказали бы. Но они кровь пролили. Первыми.
– Ого, – изумилась Светлана. – Это чью же?
– Зверушек моих. И это прощать никак нельзя.
– Что за зверушки? – осведомился у Метельской Аркаша. – А?
– Мыши летучие, – пояснила Метельская. – Кто же еще?
– Точно! – закивал Стрелецкий. – Ты тогда запретила мне их пугать!
Верно, было такое. Аркаша, как выяснилось, очень сильно не любил этих существ и в первой же пещере, где мы с ними столкнулись, собрался запустить в пяток висящих вниз головой на потолке нетопырей камнем, за что огреб от Светки крепкий подзатыльник и обещание отвесить второй, если за ум не возьмется. А еще я понял, почему она внимательно следила, чтобы мы бережно относились к нечасто встречающимся под землей ручьям, запрещая нам пользоваться ими так, будто это вода, текущая из крана. Наполнить фляжку – можно, а умываться, бриться или там рот прополоскать, а после туда же сплюнуть – ни в коем случае. Одно не понимаю – если она знала, что к чему, почему было не объяснить по-людски? Причем я ей такие вопросы задавал, но они оставались без ответа.
Хотя, возможно, она и сама была не в курсе, откуда у этих традиций ноги растут. Просто знала, что нельзя, и все. Я вот тоже не очень хорошо понимаю, отчего, например, при охоте на перевертыша, никогда нельзя использовать свинцовые пули. Мол, если ты в него хоть одной такой попадешь, то заказывай себе гроб, жить тебе не больше недели осталось. Даже если охота закончилась удачно, все одно кранты. Явно же за этой традицией стоит какое-то обоснование, не на пустом месте она родилась. Но какое именно, что послужило тому причиной, кто первый наступил на эти грабли – поди знай. Просто так есть – и все. Прими как данность и используй серебряные пули. Или медные, они перевертышей ранят не хуже.
Вот и тут не исключено – та же самая ситуация. Светке кто-то когда-то поведал про эти старые народные традиции, она приняла их как данность, а после нас к тому же приучила.
– Но и это не все, – посуровела красавица. – Мало им крови, так еще и добро мое решили присвоить! Увидали жилку с изумрудами и давай их по кутулям своим распихивать. И ведь ни один не задумался – их ли те камни ждали? Они им хозяева?
– Хитники! – проворчал Пров и разгладил усы. – В шахту их сбросить, ту, где слуги Полозовы кишат. Пущай подкормится отродье отродьем!
Полозово отродье – это же змеи. Что, здесь и такое есть? Брр…
– Пров считает так, – показала на него хозяйка. – А что вы скажете? Какое наказание этим людям за вины их отмерите? Что ты скажешь, девица-страж?
– Чтобы кого-то судить, надо знать законы, по которым это делается, – ответила ей Метельская. – Наши, те, что там, вне гор, действуют, мне отлично известны, но тут от них толку мало, нет в них ничего о летучих мышах. Да и с изумрудами все не так просто выходит. Просто наши законы – они другие и о другом. А ваши мне неизвестны.
– Нелепу говоришь, хоть и не глупая вроде, – помрачнела сидящая на троне. – Жадность везде жадность, воровство везде воровство и смерть везде смерть. Ладно. Залазник, а ты что? Тоже решишь пустыми словами отделаться от меня?
