Он протянул мне листок и ручку. Явно приготовленные заранее. Я смотрела на чистый лист и не понимала. Заявление? Меня увольняют? Но почему?
– А можно узнать причину? – спросила я. Да, можно с начальством спорить, можно кричать и что-то доказывать. Но тебя по итогу все равно уволят. Не по собственному желанию, так по статье.
– Вам еще одна причина нужна? – его брови поползли вверх, и слово «еще» он выделил не просто голосом, а кивком головы. Что за «еще», так и не доходило до меня. – Мало того, что у вас связь с десятиклассником.
– С кем?! – руки дрогнули. Я отпрянула от стола и уставилась на директора.
– Вам прекрасно известно, – директор шипел, выплескивая на меня негодование. – С Александром Семеновым. Приходил его отец и предупредил, что если я вас не уволю, то пришлет комиссию из РАЙОНО. Вы специалист, педагог и творите подобные низости!
– Но я… – я попыталась оправдаться, однако мужика несло на всех парах.
– Вы не имеете ни малейшего морального и этического права на подобное поведение. Вон родители возмущены из-за фотографий педагога в купальнике. А вы дошли до такого! – он побагровел, ноздри раздувались. – Я хочу пообещать, что работать педагогом вам больше не светит. По крайней мере, в нашем районе. Уж я постараюсь известить всех коллег. Можете мне поверить.
– Вам обновить? – я вздрогнула и вынырнула из воспоминаний. В бокале болтался последний глоток, лед давно растаял.
Я растерянно улыбнулась и протянула официанту бокал.
Что-то сегодня я сильно погрузилась в воспоминания. Да… подставил меня тогда Николай. Наверное, впервые в жизни встретила того, кто может из-за тупых амбиций втаптывать окружающих в грязь. Я пыталась устроиться в другую школу, но, как и пообещал директор, с преподавательской стезей было покончено раз и навсегда.
Очень долго я переживала из-за предательства, из-за безработицы. Пока, поднимаясь по лестнице к себе в квартиру, не увидела объявление о наборе на маникюрные курсы. Делать все равно было нечего, и я пошла.
Зато теперь в отношениях не допускала ни малейшего отклонения от моих требований, жестко диктовала собственные правила. У меня был вялотекущий роман, как это называла Алиска. С Костиком мы встречались, когда было удобно обоим. Сидели в кафе и расходились по своим квартирам. И так уже третий год. Алиска не понимала, как можно встречаться без страсти, бури эмоций, кидания тарелками, ревности и прочей шелухи. Называла наши отношения ужином разнополых людей.
Возможно, где-то она была и права. Я могла не звонить ему месяц или два. Гулять по паркам, ходить с девчонками в ресторан или поехать к Ленке на дачу. Мне было все равно, как он, где, на его друзей и знакомых. Да и он в мое близкое окружение не лез. Я не знаю, зачем ему понадобились эти отношения. Мне же просто было нужно почувствовать заботу от мужчины. Причем совершенно ничем не обремененную. После таких ужинов я приходила к себе в чистую квартиру. Готовила, когда мне самой это нужно или хочется, а иногда заказывала еду. Ни один мужик не потерпит, чтобы у него был на столе вчерашний борщ или пельмени из магазина.
– Может, вас все же угостить? – подсел за столик Арсен. – Просто не очень хорошо, такая ночь – и вы одна.
Красивый тембр голоса, приятная улыбка на загорелом лице, подтянутый, вполне симпатичный. Но не мой вариант. Я прекрасно понимаю, что ему тоже не нужны проблематичные отношения и, вернее всего, наше общение продлится ровно до момента моей посадки в самолет.
