Рука плохо слушалась и от этого подпись получилась просто закорючкой, что совершенно не беспокоило Александра Валерьевича, который забрал согласие на проведение медицинских процедур, исследований, манипуляций и вышел, легким поклоном головы прощаясь с пациентом. Дверь, даже не успела за ним закрыться, как в палату вошла соседка Михаила.
– Милый мой мальчик! – ласково, вместо приветствия сказала Лидия Ивановна.
– Рад видеть, и спасибо Вам, моя спасительница. Извините, что доставил столько беспокойства, волнений. Хотя думаю, что если бы опоздали…
Ладонь опустилась на губы Михаила, не давая возможности договорить.
– Ты же не знаешь, может я корысть, какую преследую, а ты меня доброй самаритянкой воображаешь. – Сказала соседка, убирая ладонь.
– Оля ушла. Холодно ей было около меня. Я не хотел, чтобы она страдала. Надеюсь, будет счастлива. – Глубоко вздохнув, тихо сказал Копов.
– Аминь, Миша. Какой же ты чудной! Не имела чести знать твою матушку, но она не краснеет, глядя на тебя с небес. Ты очень старался сделать Ольгу счастливой, решение уйти от тебя она выстрадала. Так будет лучше. Отпусти, и живи дальше. Теперь о главном! Приходил Николай, они не смогли принять участие в конкурсе из-за твоего внезапного приступа, совет директоров поднял вопрос о переизбрании исполнительного директора.
– Николай? – Брови Михаила взлетели вверх.
– Да, это был очень выгодный контракт, гораздо выгоднее, чем больной директор. Они это сделали, пока ты ослаб до потери сознания. Твоя ситуация, резко изменилась не только на личном фронте. Но есть один маленький плюс. – Спокойным, ровным голосом излагала соседка. – Руслана осталась на должности секретаря, пока ты не вернешься. Позвони ей, она в курсе всего происходящего. Выздоравливай, меня только на минуточку пустили. – Быстро помахав рукой, и не дождавшись его ответа, вышла из палаты. Она была в курсе всех его коммерческих и любовных дел, душеприказчик в юбке. Лучший и единственный.
Ранним утром трель мобильного телефона, не смотря на то, что звук его был установлен на минимум, заставила вздрогнуть пространство кельи. Монах, сидевший на краю застеленной тёмно-синим одеялом кровати, в позе задремавшего возницы, тоже вздрогнул.
– Да, слушаю.
– Андрей, мне нужна твоя помощь.
– Говори, Света, что стряслось?
– Еле дождалась утра, – глубоко вздохнув, проговорила старшая сестра Андрея, – ночью Карина разбилась на мотоцикле со своим молодым человеком…
– Как…
– Подожди, все живы, выслушай меня. С места аварии их увезли в разные больницы. Парнишку с черепно-мозговой травмой, а ее с ушибом сердца в ближайшую кардиохирургию. Сейчас ее состояние стабилизировали, но нужна срочная операция. Говорят, в перикарде скопилась кровь. Это давление мешает ему работать. Карина категорически отказывается от операции, пока не пройдет обряд крещения. Говорю, и сама не верю, что это происходит на самом деле. Карина и Крещение! Хирург заставил ее письменно это изложить, снял с себя ответственность. Крестный отец, естественно, ты.
– Карина? Креститься? Она хоть раз в церкви была?
– Прости, Андрюша. Ты знаешь ее с рождения. С ней никогда не было просто, но я не настаиваю, тебе решать. Я все изложила, по ее просьбе.
– Ты уверена, что ее состояние стабильное? – После продолжительной паузы спросил Андрей.
– Нет. – Дрогнувшим голосом, ответила Светлана и заплакала.
