– Верно, выводы делать рано, – сказал председатель. – Но, скорее всего, это были собаки с местной псарни. Я хочу, чтобы ты осторожно написала на эту тему и только в нашу газету. Никаких социальных сетей, интернета и этих ваших телеграмов. По поселку могут поползти слухи, наружу вновь полезут всякие суеверия. Это может оттолкнуть инвестиции из Москвы. Могут испугаться потенциальные сотрудники. Поэтому мы должны избежать паники. В идеале я бы предпочел вообще ничего не писать. А то еще из Минска телевизионщики приедут.
Вика печально посмотрела на редактора. Тот опустил глаза. Тогда Журавлева ответила председателю немного дрожащим голосом:
– Умер человек, а вы продолжаете беспокоиться об инвестициях и потенциальных кадрах?
– Приток инвестиций и кадров, а также солидарность населения – залог процветания не только поселка, но и всего Залесского района! В случае успеха мы построим здесь градообразующее предприятие и создадим автономный экономический центр. И не надо бросать на меня осуждающие взгляды!
Вика побаивалась председателя. Впрочем, она привыкла настороженно относиться к большинству чиновников.
– И всё же мы должны как-то рассказать об этой ужасной трагедии, – спокойно произнес редактор. – Мы всё-таки СМИ.
– Я вам этого не запрещаю. Вести о смерти девушки, учитывая щепетильность вопроса о строительстве, поползут сами собой. Возможно, быстро и очень далеко. Я лишь прошу подумать о состоянии ее родных и о настроении местных, в том числе жителей всего района, а не только деревенских. Люди волнуются. Я очень не хочу, чтобы из-за несчастного случая или халатности проект по строительству завода накрылся медным тазом.
Председатель сделал паузу, а затем с вызовом посмотрел на Викторию.
– Такие девушки, как ты, всегда с пренебрежением относятся к работе в районных газетах, – продолжил Соколов. – И никогда не ценят подобный опыт. Неужели тебя, как журналистку, не интересует научное и экономическое развитие твоего родного края?
– Такие, как я, с пренебрежением относятся ко всем проектам, которые не учитывают мнение собственного народа и исторические ошибки, – ответила Вика. – Среди людей, следящих за этой историей, нашлись независимые экологи и инженеры. По их мнению, аккумуляторный завод может навсегда загрязнить почву и близлежащие территории, когда будет введен в эксплуатацию. А здесь у вас есть экологическая ферма, которая району и продовольствие приносит, и налоги платит. Учитывая репутацию ПСО «Надежность и комфорт», отвечающей за строительство, люди боятся еще и потенциальных рисков, которые будут вызваны использованием устаревшего оборудования.
– Слухи, домыслы и вранье, которыми люди забивают себе голову, – ответил председатель. – Поменьше надо слушать тех, кому дай только повод повозмущаться, да пореже в эти ваши телеграм-каналы заглядывать. Хочешь, как лучше для людей, а им всё не нравится.
– В нашей истории есть ужасный пример, когда халатность, а затем умышленное замалчивание фактов обошлись очень дорого огромному количеству людей. Люди помнят о трагедии на Чернобыльской АЭС, а потому скептически относятся к инициативам чиновников, которые сначала игнорируют мнение народа, а затем отказываются считаться с последствиями.
Лицо Жабина задрожало. С одной стороны, редактор успел проникнуться уважением к молодой журналистке за ее прямоту. С другой – Николай Соколов был человеком, с которым он ну очень не хотел ссориться.
