А, вот, эту рожу я помню. Лучше, чем хотелось бы!
Я решительным шагом приблизился ко второй парте в первом ряду и мрачно навис над сидящим там блондином в наглухо застёгнутой олимпийке.
– Здорово, Гриша, как оно?
Гриша поднял на меня удивлённый взгляд. Ага, ага, знаю, я обычно тише воды ниже травы, и никаких у нас с Гришей пересечений не было ни разу. И тут вдруг. Ну что тебе сказать, пацан? Привыкай к неожиданностям, оно в жизни пригодится.
Я протягивал руку. И Грише пришлось её пожать.
– Здорово, – буркнул он. До чего же мерзкая рожа!
Я широко улыбнулся:
– А чего не встаёшь? Под себя наложил?
– Чё?!
Он попытался подняться, но зацепился за парту коленкой и только нелепо дёрнулся. Я улыбнулся ещё шире:
– Да не парься, я ж шучу, нормально всё. Ишь ты, здоровенный какой! – Левой рукой я хлопнул его по плечу. – Сколько подтягиваешься?
– Двенадцать, – ответил Гриша, совершенно сбитый с толку. Послать на х*й суицидника с нестабильной психикой он опасался – мало ли. Виноватым потом останется.
– Ого, красава, – кивнул я с уважением. – Я только раз. Чё нужно делать, чтобы стать таким крутым, как ты?
– Я? А, ну… Это…
Тут я краем глаза заметил движение и увидел, что в класс вошла Катя.
– Ладно, забей, потом поговорим, – оборвал я Гришу, который уже вот-вот готовился родить мудрую мысль.
За тем, как мы с Катей движемся навстречу друг другу, весь класс наблюдал, затаив дыхание. Катя явно чувствовала себя не в своей тарелке от этого внимания, хотя мне обрадовалась. Я буквально почувствовал, как у неё ускорился пульс, взгляд потеплел, щёки порозовели.
Нет, для страстного поцелуя на глазах у всего класса я ещё не достаточно оборзел. Пожалуй, отмотаем назад и начнём с начала.
– Привет, – сказал я. – Ты одна сидишь?
– Привет. Нет, я – с Леной… – Она обернулась и посмотрела на одну из парт среднего ряда.
– Точно? – расстроился я.
Замес заключался в том, что я понятия не имел, где сижу сам. В разные периоды жизни я сидел то один, то с кем-то, чаще всего – с Гошей. То учителям было плевать, и все рассаживались, как им было угодно, то вдруг начинали играть учениками в тетрис и постоянно всё перетасовывали по своему усмотрению.
– Я могу пересесть, – улыбнулась Катя.
– Слушай, отличная идея. Давай ты пересядешь – а я сейчас. Договорились?
Оставив удивлённую Катю, я подошёл к учительскому столу и уселся за него. К этому моменту в классе собрались уже почти все мои одноклассники, и они безмолвно смотрели, как я достаю из сумки блокнот, открываю лежащий на столе классный журнал и начинаю что-то переписывать оттуда.
– О, ты чё делаешь? – раздался голос сбоку.
Я медленно поднял взгляд и увидел Гошу, который только пришёл.
– Фамилии переписываю. И имена, – объяснил я.
– Зачем?!
– Чтобы убивать, Гоша. Чтобы убивать. Не задавай глупых вопросов. Иди садись, а то я тебе двойку нарисую.
– А почему на моём месте сидит Светлакова?
– Потому что нам с тобой нужно посидеть отдельно и проверить свои чувства. Ферштейн? Всё, вали, потом поговорим.
