Когда шайка разбойников, конвоируя своих пленников, подошла ближе к замку, древнее сооружение открылось перед поражёнными квакенбуржцами во всём своём мрачном величии. Замок, похожий в темноте на горный утёс, возвышался над болотом, точно вырастая из его недр. Он был обнесён высокой стеной, утыканной по верху острыми железными шипами, и, очевидно, когда-то считался неприступным. Однако вблизи стало заметно, что замок находился в плачевном состоянии: поднятая решётка в стрельчатой арке ворот проржавела и больше не двигалась, одна сторона зубчатой башни частично обвалилась, и сквозь пролом была видна лестница, кладка стен, на которых змеями вились ползучие растения, была выщерблена, стёкла в узких щелях окон отсутствовали. От замка исходило тоскливое предчувствие беды, как от замшелого надгробного памятника.
У подножия каменного столба, заросшего колючим кустарником, тростником и осокой, Ян Дурачок с заметным облегчением распрощался с разбойниками и отправился в обратный путь. От ворот к болоту спускались стёртые от времени узкие ступени, выбитые в скале. Понукаемые злодеями, пленники поднялись по скальным ступеням наверх и вошли в холл замка. Там их встретила невысокая, быстроглазая девица с бледным кукольным личиком, казавшемся слегка испуганным. Её когда-то нарядное платье было запущено, тёмные с рыжинкой волосы нечисты, тонкая шея болталась в широком, сером от грязи воротничке. Поверх платья – передничек с оборванными кружевами, на голове – потерявший форму чепец. Это явно была прислуга. При виде Барабары девица попыталась дружелюбно улыбнуться, но её улыбка угасла скорее, чем успела родиться.
Главарь приказал, не снимая клювастой маски:
– Урсула, проводи наших дорогих (главарь издал глухой смешок) гостей в малую столовую. Пусть Тильда их накормит. – Он повернулся к разбойникам: – Брат Кракус и брат Кобус, покараульте у малой столовой, пока гости ужинают. Остальные, отнесите добычу на склад, а бурдюки с водой на кухню.
– Нам бы сначала обсушиться, – слабо пискнул доктор Мартиниус. – На нас сухой нитки не осталось.
Сердце Мельхиора сжалось. На старика было жалко смотреть. Он осунулся, согнулся ещё больше и выглядел сейчас, как горбун без горба. Впрочем, Мельхиор тоже чувствовал, как по телу разливается страшная усталость. Да и Барабара едва держалась на ногах.
– Урсула, будь добра, разожги в малой столовой камин и принеси им одежду из наших запасов, – неожиданно вмешался другой разбойник, неотличимый от остальных в своём просторном тёмном плаще и фарфоровой маске с кожаным клювом. Главарь на это лишь иронически хмыкнул, но ничего не сказал.
Малая столовая располагалась на втором этаже. В просторном помещении, скупо освещённом парой свечей, никого не было, но стоящие на старом, выщербленном столе три прибора, свидетельствовали, что ужин для пленников вот-вот начнётся.
По знаку сопровождавших их разбойников доктор Мартиниус, Барабара и Мельхиор заняли места за столом. Брат Кракус и брат Кобус, как назвал их главарь, вышли из столовой и встали на караул за дверями. Урсула скрылась в кухне, но ненадолго. Через минуту она вернулась в столовую в сопровождении пожилой женщины с кислым и измождённым лицом, словно она провела ночь ещё хуже, чем пленники на Мёртвом болоте. Её седые волосы были скручены под сеткой в замысловатые локоны.
– Я Тильда, кухарка, – проворчала женщина. – Час уже поздний, поэтому могу предложить только тушёные тыквы и травяной чай: липа, мята, ромашка.
