– Ты? Забаррикадируешься? От меня? – откровенно заржала та. – Ты хотя бы мне не ври. Я-то знаю, как сильно ты меня любишь и совершенно точно ни на кого не променяешь. Хоть и ворчишь как старая бабка.
– Ну спасибо, – то ли пробурчала, то ли обиделась я. Сама затруднялась ответить. Зато Дашка точно не собиралась это интерпретировать. Хмыкнула и в тон мне ответила:
– Ну пожалуйста. Только ты, кажется, совершенно забыла вчера, зачем мы, собственно говоря, ходили в клуб. Хотя, – она помолчала, – эти мальчики совершенно не подходят для таких целей. Слишком легкомысленные. Тут одним только словом «отношения» можно напугать. Ты одному из них только заикнулась о своем предложении, как он улепетывал от тебя так, что пятки сверкали.
Я нахмурилась и собралась уже возразить, вот только в голове всплыла картинка того, как какой-то парень действительно пятится от меня так, что попутно врезается в официанта с подносом. Содержимое последнего тут же оказывается на одежде парня. Ой!
Подруга тем временем совершенно верно интерпретировала мой стон и сообщила:
– А еще ты пыталась договориться со стриптизером.
– О чем? – откровенно обалдела я, прикрывая глаза и пытаясь воспроизвести в памяти прошедшую ночь. Может быть, Дашка все-таки врет? Ну так, развлекается за мой счет?
– Не знаю уж, о чем, – хмыкнула Гринева, – вот только он был явно на все согласен. И мне пришлось буквально оттаскивать тебя от него. Он, кажется, еще свою визитку тебе дал. Во всяком случае, кричал тебе вслед: «Позвони, крошка!».
– Брешешь!
– А ты в сумке посмотри, – ехидно посоветовала подруга. – Вот прямо сейчас. Ты же сейчас с этой сумкой?
Я не стала заморачиваться с утра перекладыванием документов. И так опаздывала, а начальство нервничало. Еще забуду что-то важное. Так что я скорее запихнула недостающее в минимальное пятое измерение.
И под ехидные комментарии подруги я полезла смотреть, потому как мало ли что? Хотя была практически уверена, что Дашка надо мной издевается. Ну не может со мной такого случиться. Не может же?
Мне пришлось вывалить содержимое всей своей сумки на стол. И вот вроде только вчера достала, так откуда же в ней умудрилось столько хлама скопиться? Магия, не иначе. Картонный прямоугольник вывалился самым последним и весьма театрально спланировал на груду вещей. Я прикусила губу, чтобы не выругаться, и взяла его в руки. На изящной черной визитке серебристым значилось «Антон Кумаров. Танцор».
– Твою ж мать! – не сдержалась я от восклицания, а в памяти всплыл какой-то симпатичный парнишка, которому я жаловалась на жизнь. Кажется, я сидела у него на коленях. Он слушал меня внимательно и даже гладил по голове.
– Что, нашла? – не прониклась моим горем Дашка. – Я же тебе говорила!
– Гринева, я тебя убью! – мрачно пообещала я ей. Улетела так улетела, называется. Чтобы я еще раз ее послушала! А то – в клуб, в клуб. И где они там, эти хорошие кандидаты? Стриптизеры, что ли? Какой позор!
– Я тебя тоже люблю, ага, – флегматично отозвалась подруга. – Нет, ну парнишка там, что надо. Только я боюсь, что нас в этот клуб больше не пустят.
– Почему? – со вздохом переспросила я, с ужасом представляя, что еще я могла натворить. Дашка в ответ как-то помолчала, а потом смущенно проговорила:
– Ну это… Я тоже немножко набедокурила. Самую чуточку! Не тебе же одной веселиться!
Не сдержалась и фыркнула. Вот в этом вся Дашка! И, чувствую, ее приключения куда примечательнее моих.
