Не-е-е, точно фантазия разгулялась.
С этой успокаивающей мыслью я открыла глаза. Открыла и поняла, что хоть в каюте я и одна и никто не дрыхнет рядом, по-хозяйски меня к себе прижимая, но каюта явно не моя. Постель тоже чужая, а я…
А на мне чужая рубашка.
Проклятье!
Выругавшись, стала выпутываться из простыней, но это оказалось не так уж и просто, если вспомнить, с каким усердием я в них вчера запутывалась.
Надеюсь, уже приплыли в эту их Тенебрию. Надеюсь, я больше никогда не увижу наглеца Коршуна. Надеюсь, Уля пришла в себя, и мы по-быстрому, вот прямо сегодня, выясним, где можно раздобыть магию, ритуал какой-нибудь отыщем и наконец отсюда уберёмся!
Думая о хорошем, о позитивном, я быстренько пересекла Ярнефельтову каюту и толкнула дверь, что вела в мою королевскую.
— Уля, вста…
Ульяна уже проснулась, и Адель тоже бодрствовала. А ещё в моей каюте бодрствовал… наглец Коршун. Он стоял, возвышаясь над сжавшимся в комок Эвельером, и грозно на него рычал.
«Собака он, а не птица», — пришла я в тот момент к выводу. Бульдог какой-нибудь или ротвейлер…
Меня он даже не заметил, так был увлечён словесным убийством моей подруги.
— Вчера вы, де Линь, вели себя отвратительно. Жизнь принцессы была в опасности, а вы чем занимались? Преспокойно спали!
В порыве чувств Ярнефельт закатал рукава, и Ульяна испуганно икнула. Она смотрела на него расширившимися от ужаса глазами и продолжала вжиматься в деревянную спинку кровати.
— Думал, хотя бы утром одумаетесь, и что я вижу? Вместо того, чтобы выяснить, где находится ваша принцесса, жива ли, здорова, вы чаи гоняете с фрейлиной её высочества!
Только тут я заметила небольшой столик и заставившие его тарелки: с булочками, сыром, рогаликами, виноградом и всякой вкусной всячиной. А ещё две чашки дымящегося чая.
А почему меня не подождали?
— Будь вы под моим началом, уже висели бы вниз головой на палубе!
Интересно, с тем спящим красавцем он именно так и поступил? Брр…
Несмотря на то, что мне было немного обидно (ведь действительно могли сначала выяснить, что со мной случилось, а потом уже рогаликами закидываться), я всё равно решила вмешаться.
— Ваша тёмность…
Обернувшись, Коршун бросил на меня насмешливый взгляд.
— Доброе утро, ваше высочество. Я тут пытаюсь научить уму-разуму этого олуха, вашего телохранителя. Не знаю, как с таким идиотом вы до сих пор живы… — последнюю фразу он пробормотал тихо, едва слышно, но Ульяна-Эвельер вспыхнула.
— Благодарю за бесплатные уроки, но я со своими людьми в состоянии сама разобраться.
— Это видно… Никакой дисциплины. — Вернув на моего «телохранителя» хищный взгляд, Коршун сказал: — Вон из каюты.
Тихо, спокойно, но о-о-очень грозно.
— А куда я… — робко начала Ульяна, ещё сильнее вжимая голову в плечи.
Было видно, Коршуна она боится. Почти до умопомрачения.
— Будешь сторожить за дверью, как и полагается стражнику. — Ярнефельт подался вперёд и, схватив мою полуобморочную подругу за шкирку, выцедил: — И чтобы я тебя в постели её высочества больше не видел!
— Ваша тёмность, как уже сказала, я сама в состоянии разобраться с теми, кто мне служит! — Я подошла к кровати, готовая спасать Ульяну.
Увы, должно быть, я ещё не до конца проснулась и была не в форме, потому что в то утро Коршун меня переспорил. Точнее, он просто не стал меня слушать.
Оттолкнув от себя Улю, поставил перед фактом, выдвинул вопиющий ультиматум:
