– Ещё шаг, и я её пристрелю, – прилетает из открытого окна на втором этаже.
– Баранов, не будь бараном, – кричу, выглядывая одним глазом.
– Мне терять нечего, вы и так меня вычислили, – роняет отчаянно.
– Не пугай своих детей, – продолжаю я.
– Они не мои, эта шлюха нагуляла их, – проговаривает и раздаётся женский крик.
– Подожди, – говорю и, спрятав ствол обратно в кобуру, поднимаю руки и выхожу из-за угла.
– Руслан, твою мать! – прилетает в спину голос Кости.
– Не приближайся! – орёт Баранов и дуло пистолета на меня направляет.
– Тихо, – застываю на месте. – Смотри, ты в любом случае не убежишь, дом окружён.
– Я застрелюсь, – угрожает. – Сначала её пристрелю, потом себя, – повышает голос и стволом в висок женщины тычет.
– А, ну это другое дело, – вздыхаю, усмехаясь. – Валяй, – махнув рукой, смотрю на растерянное лицо Баранова.
– Белов, ты с дуба рухнул? – шипит из-за угла Костя.
– Ну, чего ждёшь? Пристрели её, вышиби себе мозги, я вызову спецов, они заберут тела, и я поеду домой. А то я и кофе не успел выпить, – проговариваю и демонстративно зеваю.
– Ты больной? – нахмурившись, Баранов теряет бдительность, расслабив и опустив руку с пистолетом. – Я ведь не шучу.
– Да я понял, – пожимаю плечами. – Ты просидел в тюрьме десять лет за преступление, которого не совершал, вышел, решил отомстить тому, кто тебя подставил. Отомстил, – киваю. – Застрелил его, что дальше?
– Он семью мою забрал, а меня на нары отправил, – орёт так, что слюни летят.
– Так вроде дети не твои, а жена… баб больше нету, что ли? – продолжаю отвлекать, одновременно слушая наушник: часть группы захвата, уже под его дверью.
– Я их отец! – рявкает, снова дуло пистолета в башку бывшей жены направив.
– Ну ты определись уже, Баранов, то твои, то не твои, – развожу руками.
– Мне это надоело, – говорит и оружие с предохранителя снимает.
– Ты бы оправдал себя, сдал бы Жарова нам и жил бы себе спокойно, – игнорирую его жест, точнее вид делаю.
– Спокойно? – горько усмехается. – Ни работы, ни денег, ни семьи. Нахрен мне такая жизнь?
– Всё можно исправить. Но проще руки на себя наложить, да? – смотрю на него и на бледную как снег женщину рядом с ним. – Дети-то в чём виноваты? Убьёшь ты сейчас их мать, сиротами оставишь, – очень не к месту в голове всплывает Комарова и её слова, что родителей у неё нету.
Ну куда вот сейчас мысли об этой занозе? Ладно, я уже не удивляюсь, что она ко мне в голову лезет днём и ночью, но не в такие моменты же. Мало того, что она появляется, где не стоит, так ещё и мысли мои оккупирует не вовремя.
«Алло, Белов, у тебя заложник с дулом у виска, очнись!» – щёлкает в голове.
– Ну, Баранов, опусти пистолет, – делаю попытку мирно. – Лучше тюрьма, чем могила, разве нет?
Преступник, задумавшись, опускает немного руку, и я готовлюсь отдать приказ группе захвата.
– Вперёд, – говорю, замаскировав приказ под кашлем.
Секунда, и Баранова скручивают, а женщину освобождают.
– Белов, ты когда-нибудь доиграешься, получишь пулю между глаз и тогда хрен отвертишься, – хлопает по плечу Костя.
– Когда-нибудь, но не сегодня, – отвечаю и направляюсь в подъезд.
Дальше уже по Уставу: записать показания свидетелей, оформить задержанного, протоколы, улики и так далее. Дело оформлено и передано в суд. Можно и кофе выпить, но кто даст.
Не успеваю зайти в участок, как мне говорят, что Гущин меня искал, и он очень недовольный. Кто бы сомневался… Когда он мною был доволен?!
