— А что ты рискуешь, понимаешь? — вдруг спрашивает товарищ милиционер.
— У меня хорошая защита, взломать не смогут, и нигде нет информации о владельце блога, — пожимаю плечами я.
— Но я ведь нашёл, — проговаривает, и я осознаю, что он очень близко ко мне, когда шею обдаёт горячим дыханием.
— Ты ведь такой хороший следователь, сопоставил факты и сложил два плюс два. И не нашёл бы, если бы я сама себя не сдала, точнее, если фотоаппарат бы меня не подвёл, — отвечаю быстро и с учащённым дыханием.
Он слишком близко, слишком вкусно пахнет, слишком сильно жаром от него обдаёт.
— Не думай, что в этих группировках сидят тупые люди, — а вот ему, в отличие от меня, всё равно, что он касается своей твёрдой грудью моего плеча, что каким-то образом его рука оказалась на спинке моего стула, а вторая упёрлась в стол, и что я чувствую себя в капкане.
— Я… не думаю, — хрипло отвечаю, тело совсем меня подводит.
Что с тобой такое, Варя? Подумаешь, мужчина к тебе прикасается. Тем более неосознанно, случайно, взгляд-то в экран устремлён. Спокойно!
— Ты вообще мало думаешь, — вздыхает и наконец выпрямляется и отходит на шаг.
— Вы сама тактичность, товарищ полицейский, — облегчённо прикрываю глаза.
— Откуда столько аппаратуры? — поворачивается и смотрит на моё… радио.
— Купила, — веду плечом и, встав на ноги, упираюсь пятой точкой в стол.
— На чёрном рынке? — вопросительно выгибает брови.
Я молчу, потому что мне его Владик подарил, а откуда он его взял, я понятия не имею.
— Ты полна сюрпризов, Комарова, — наклонив голову набок, Белов подходит ко мне и останавливается в считанных сантиметрах, заставляя меня снова задержать дыхание, словно в глубокий бассейн собираюсь нырнуть. — Есть ещё что-то, что я должен знать? — прищуривается и в мои глаза смотрит.
— Вообще, вы и этого не должны были знать, — едва нахожу силы ответить.
Да что же это такое, господи?
— Ты уже определись, то ты мне выкаешь, то тыкаешь, — приподнимает уголки губ в подобие улыбки и опускает взгляд на мои губы, которые уже онемели от того, как сильно я их прикусываю.
— Вы, — намеренно так обращаюсь. — Обещали, что выслушаете и уйдёте, — напоминаю наш уговор.
Я не особо верю полиции, они все покупаются, и я даже лично таких знаю, но Белов почему-то вызывает доверие.
— Ага, обещал, — прокашлявшись, он отворачивается, перестав пялиться на мои искусанные и потресканные от ветра губы.
Совсем не прилично для девушки, но у меня другие интересы. Да и если честно признаться, когда мне поставили этот чёртов диагноз, я перестала за собой следить. Точнее слежу, но за питанием и за временем приёма инсулина. А остальное, типа маски для лица, косметика и так далее, совершенно перестали привлекать. Зачем, если мне недолго жить. А потом и вовсе увлеклась этим расследованием, что, собственно, и вывело меня из той депрессии, в которую попала после приговора врача.
— Значит так, любопытная Варвара, — вырывает из мыслей товарищ Белов. — Ты, конечно, молодец, но перестань в это лезть, займись… — он замолкает, осматривает меня с ног до головы. — Чем вы там, девочки, заниматься любите, — отмахивается в итоге. – И если я ещё раз увижу тебя на месте преступления, или, не дай бог, ещё одну статью, тогда тебе точно не отвертеться. Уяснила? — смотрит на меня, наверное, самым грозным взглядом, который есть у него в арсенале.
— Я вас услышала, товарищ милиционер, — киваю.
