Запад - страница 2

Дикари, которые ему повстречаются, продолжила Джули, без сомнения, набросятся на него в тот же миг, как заприметят его ярко-рыжие волосы и приближающуюся к ним через дикую местность крупную, неуклюжую, непривычную на вид фигуру.

Беллман ответил: он надеется, что этого не случится. Из того, что он прочел, сказал Беллман, следует, что там, куда он направляется, индейцы ведут себя вполне миролюбиво, если у тебя приготовлено для них достаточно полезных промышленных изделий и побрякушек. А у него с собой их будет немало.

Джексон поднял мохнатую бровь и сказал, что встречал столько индейцев здесь, в Соединенных Штатах, что ему хватит на всю жизнь и он ни за какие коврижки не согласился бы пройти сквозь строй этих уродливо размалеванных лиц и полуголых тел, как бы ни торопился.

Беллман кивнул. Он улыбнулся своей добродушной улыбкой и похлопал по рукоятке ножа и ружью, стволом прислоненному к столу:

– Со мной ничего не случится, Элмер. Не беспокойся.

Джули поджала губы, встряхнула лежавший у нее на коленях чулок и сказала, что не понимает, зачем человеку уезжать за три тысячи миль от своего дома, от своей церкви и своей дочери, у которой и так уже нет матери.

– Ни один хороший отец, Сай, никогда бы не бросил своего ребенка, свою плоть и кровь, ради такой дури.

Элмер Джексон сдавленно рассмеялся. Похоже, ему пререкания между братом и сестрой казались веселым развлечением.

Беллман протяжно выдохнул:

– О Джули…

– Брось это свое «О Джули», Сайрус.

Беллман снова вздохнул. Вид у него был беспомощный.

– Я должен поехать. Поехать и увидеть. Это все, что я могу тебе сказать. Должен. Я не знаю, что еще сказать.

– Мог бы сказать, что не поедешь.

Беллман протянул огромную, похожую на лапу руку через стол к сестре и тихо, почти с благоговением и с каким-то детским изумлением сказал:

– Если они там есть, Джули, то я буду первым, кто, вернувшись, принесет весть об их существовании. Разве это не потрясающе?

Джули рассмеялась:

– Было бы потрясающе, Сай, если бы ты оставил мне и Бесс что-нибудь более существенное, чем старые часы, золотое кольцо и целый двор жалкой скотины – один дряхлый жеребец, троица изможденных кобыл, кучка ослов с ослицами, несколько непроданных лошаков и одна норовистая и похотливая мулица.

Элмер Джексон допил свой кофе и встал, ухмыляясь. Потерев ладонями живот и потянувшись, он объявил, что ему пора спать. Направляясь к выходу, он похлопал Беллмана по плечу и сказал Джули: если ей когда-нибудь понадобится помощь с мулами, пусть только кликнет.

Когда наступило утро, Беллман стоял на покатом, с заплатками крыльце на коленях, утрамбовывая сумки и тюки, которые собирался взять с собой.

Зачем, спросила Бесс, он берет с собой мамину блузку?

Беллман как раз держал в своих огромных руках блузку Элси в бело-розовую полоску, раздумывая, в какую из сумок ее положить.

– Затем же, Бесс, зачем я беру ее наперсток и вязальные спицы.

– А их ты зачем берешь?

Беллман помешкал, глядя на свои ладони.

– Затем, что ей они больше не нужны, а мне пригодятся.

И он поведал ей об индейцах – как они, и мужчины, и женщины, судя по тому, что ему доводилось слышать, обожают красивую одежду и полезные металлические вещички. Кому-то понравится мамина блузка, кому-то – ее длинные стальные вязальные спицы и медный наперсток. Взамен они дадут ему разные вещи, которые необходимы в путешествии.

– Какие вещи?