Я выдохнула. Все хорошо. Все будет
хорошо. И с малышом, и со мной. И Анчи будет меня утешать. Я уже готова была
облегченно перевести дух, как случилась новая беда.
Анчи стал еще одной моей потерей.
Мы с Вадимом проехали часть пути и
решили остановиться и пообедать в придорожном кафе.
– Анчи, носик мой мокрый! Не
скучай, мы скоро вернемся. И я тебе принесу вкусняшку! – я чмокнула его в
усатую мордочку и посадила на сиденье. Неожиданно он лизнул мою руку, и сердце
снова заныло, будто предчувствуя новую напасть.
Аппетита у меня не было. Немного
поковырялась в салате и пюрешке и, завернув котлету по-киевски в салфетку, я
попросила Вадима открыть мне машину.
Он вышел со мной на крыльцо, пикнул
сигнализацией, и я потопала к своему любимцу. Дернув дверцу, протянула руку с
ароматной котлеткой в салон, запоздало сообразив, что мясной дух в сверкающем
чистотой салоне может Вадиму не понравиться. Хотя он же видел, что я включила
режим запасливой Белочки, но ничего не сказал против…
– Анчи, заждался, мой хороший?
Но привычного «мяу» не услышала.
– Анчи, – растерянно
повторила я, обшаривая глазами салон. – Анчи!
Сердце мое отчаянно забилось – кот
не играл в прятки. Его не было.
– Анчи! – заорала я изо
всех сил и заметалась по территории, заглядывая под чужие машины, за мусорные
баки, обежала кафе кругом. Может, появились какие собаки и загнали его в
придорожный лесок? Я пожалела, что снег превратился в почти сухие корки. И не
было даже шанса увидеть, куда ведут следы кошачьих лап.
– Малыш! Ты где? – Вадим,
потеряв меня из виду, забеспокоился.
– Вадим! – хлюпая носом, я
уткнулась ему в грудь, даже не подумав, что он может это неправильно расценить.
Просто мне нужна была элементарная поддержка.
– Чего ты истеришь?
– Анчи пропал! Как?! Я же
оставила его в машине и дверь закрыла!
– Ну, значит, когда
отвернулась, он выскользнул. В самый последний момент. И наверняка уже где-то
на полпути к дому. Это я, конечно, утрирую. Но думаю, что стоит позвонить своей
соседке и предупредить, чтоб приютила и сообщила нам. Коты всегда возвращаются
домой.
– Ты шутишь? У Анчи нет навигатора,
а мы проехали больше сотни километров, – тяжесть утраты накрывала меня с
головой, и я уже ревела в голос.
– Я не шучу. Если кот решил
уйти, значит, знает, куда. А поднимать из-за него отряды полиции никто не
будет. И мы тоже в лес не пойдем. Так что поехали.
– А вдруг он вернется? Я никуда
не поеду!
– И умрешь здесь от голода и
холода? Кончай Хатико из себя строить!
Вадим подхватил меня на руки и, как
куль, запихнул в машину.
– Ты! Ты! – задыхаясь от
возмущения, я не знала, что сказать. Однако Вадим не стал ждать, пока ко мне
вернется дар речи. Он наклонился, пристегнул меня ремнем безопасности и рванул
с места.
Все, что он говорил, было логично,
но гадкое ощущение, что я бросила друга в беде, только усиливалось. Я снова
почувствовала себя одинокой и беспомощной, как какой-нибудь выброшенный на
помойку котенок. Как мой Анчи, который наверняка замерзнет где-то в лесу…
А я предатель… И замаячившая впереди
белая полоса жизни стала сереть на глазах. Надежда на то, что я выгреблась из
проблем, таяла на глазах. Они снова начали наваливаться комом.
– Малыш! Раз мы уже женаты, нет
смысла селить тебя на квартире. Будем жить в нашем доме, – уже въезжая в
Москву, заявил Вадим.
