– Ай, мам, – девочка махнула пухлой рукой и скрылась в окне.
Почетная Балава покачала головой, промокнув лоб ажурным платком. Через три дня ее семья предстанет перед королевой, чтобы Аринхат выбрала себе невестку.
– Ты представляешь, какая у нас появилась возможность? – возбужденно говорила она своему мужу Ратиславу буквально сегодня, получив приглашение. – Я смогу стать регентом! Я смогу управлять страной!
Ратислав, высокий, худой, с изогнутой, словно знак вопроса, спиной, недоуменно посмотрел на супругу водянистыми глазами:
– Для начала Земеил должен выбрать себе невесту. Много будет достойных соперниц… И не забывай про Почетную Верину с дочерью Акой.
– Ох, эта Верина, сплетница и интриганка, – Балава взяла веер и яростно стала им махать,– считает, что только она достойна короны. А всё из-за ее муженька, будь он неладен. Подумаешь, под ним все торгаши! Зато у тебя – гвардейцы.
– Тихо, женщина, что ты так нервничаешь? – Ратислав рассмеялся и, обняв жену, смачно поцеловал ее пухлые губы, -неужели тебе мало того, что мы имеем? Или ты голодаешь? Или руки твои в мозолях от непосильного труда?
– Дурак! – Балава шлепнула мужа по руке веером, – если наша дочь станет королевой, перед нами откроются все двери!
– Да я тебе и сейчас любую дверь могу открыть, – всё еще подтрунивал над женой Ратислав, – какую открыть? В библиотеку? В спальню?
– Дай мне силы, всевышний, – Балава закатила глаза, – Этот мужчина неразумен, как дитя и не видит дальше своего носа.
– Зато я вижу мою прекрасную жену и дочь, – посерьезнел Ратислав, – Власть опасна, как ни крути. С властью приходит зависть и ненависть. Готова ли ты взвалить на плечи нашей дочери тяжкое бремя ответственности за всю страну?
– Не говори ерунды, править-то буду я, – всё еще хорохорилась Почетная, – Уж город-то в порядке держать мне удается, значит и со страной справлюсь. Ох, если б получилось извести эту Верину с ее доченькой!
Ратислав ничего не ответил, лишь взглянул на карманные часы, и ушел к своим гвардейцам, оставив жену одну. Отдав распоряжения слугам, Балава вышла в сад, где и пробыла почти до вечера. Она любила свой сад, наверное, даже больше, чем мужа. Это была ее отрада и счастье. Среди великолепных цветов, за которыми ухаживали садовники, как за породистыми лошадьми, Почетная словно возвращалась в свое беспечное детство, где она была свободна, избалована и беспечна.
От приятных воспоминаний ее отвлекла Майя, которая, спустившись в сад, теперь дергала мать за рукав.
– Чего тебе, дитя?
– Мама, как думаешь Земеил выберет меня себе в жены?
– Мы с твоим отцом очень постараемся, чтобы это случилось, – Балава улыбнулась и погладила дочь по голове, – но ты тоже должна нам помочь!
– Ладно, я буду послушной, – Майя вздохнула, – но мне нужно новое платье!
– У тебя будет самое лучшее платье и драгоценности, – заверила дочь Почетная. – Если ты очаруешь принца своей мягкостью, добротой и манерами, то корона тебе обеспечена.
– На балу будет Ака. Она красивая. – Майя вдруг помрачнела.
– Не говори ерунды, – отмахнулась Почетная, – Ну какая она красивая? Худая, глаза как у лягушки и вся такая дурочка, которой нет дела до принца. Но ты-то ведь хочешь жить во дворце?
– Когда я стану королевой, – Майя на секунду задумалась, – я издам указ, запрещающий женщинам быть худыми, как палка. А еще введу в моду рыжий цвет волос. Вот будет здорово!
