– Саня, тебе сколько лет?
– Сама не знаешь? Я сегодня Дед Мороз…
– Я-то знаю, – Инка не собиралась сводить принципиальную беседу к шуткам, – А вот ты, сдается, кое-что позабыл.
– Ин, кончай крутить. Хочешь чего – так и скажи. мебель, квартиру? А возраст мой тут при чем?
– Да не о машине речь, Санечка. И квартира меня устраивает.
– А о чем тогда? – мужу очень не хотелось в праздник говорить на серьезные темы. Лучше отделаться подарком.
– Не о чем, а о ком.
– Ну, о ком?
– Обо мне. И о тебе. О нас с тобой. И о том, кого пока нет, а если мы еще годик-другой протянем, то никогда и не будет. Дотумкал наконец, дурья твоя башка? – она постучала его по лбу и заплакала.
Вот так и решился в конце концов давно назревавший вопрос. Год за годом она надеялась, не раз и не два почти верила – вот, наконец, долгожданная задержка!.. а потом вновь убеждалась: увы, беременности нет. Теперь ни в коем случае нельзя упустить последний шанс обрести ребенка, причем не чужого, усыновленного, а своего, единственно родного.
Почему, будучи молодой и здоровой во всех отношениях, Инка оказалась не способной к материнству – отдельный разговор. Сама склонялась к мысли – повлияли безмерные нагрузки в неженских видах спорта, переохлаждения, падения, травмы… Вспоминать о далеком эпизоде, главном и определяющем, не хотелось.
Еще до встреч и «отношений» с Сашкой, которого в те годы не было и в проекте, пару раз бывала неосторожна. И «залетела». Поняв, чем чревата недавняя беспечность, не на шутку перепугалась – сейчас совсем не время! Да, конечно, она очень хочет когда-нибудь стать мамой, растить ребенка. Но – не теперь. Ее тогдашний друг – парень хороший, влюблен в нее без памяти, но ведь они оба еще так молоды! О женитьбе и речи быть не может… Сообщи ему такую новость – он, скорее всего, бросится за цветами и потащит в ЗАГС. Нет, не надо. Чуть позже, годика через полтора-два, а лучше три-четыре – появится образование, специальность, постоянное жилье… отложим. Да и какой из него муж, тем более отец? И она тайком от всех посетила гинеколога.
Как уговаривали ее врачи не прерывать первую беременность! И, по закону подлости, накаркали. После банальной вакуум-аспирации, у огромного множества женщин проходящей безболезненно и бесследно, у нее началось воспаление, долго не восстанавливался цикл, начались периодические боли, прочие неприятности. Потребовалось длительное лечение, новые и новые осмотры, манипуляции. В итоге – трубная непроходимость.
Это сантехникам, газовщикам и даже нефтяникам восстановить нормальный ток по магистралям проще простого – если не получается пробить засор, можно элементарно вырезать кусок трубы да вставить новый. И потекло, поплыло, зажурчало. В женском организме, ответственном за продолжение рода, природой такая возможность не предусмотрена. Печально, но факт.
Сердечный друг о чем-то прослышал, о чем-то догадался, устроил сцену и исчез в туман. Прошло время, появился Саша. А ему об этой истории и знать ни к чему. Но что было, то было. Проведав о своем бесплодии, она все же уговорила и мужа обследоваться на предмет его истинно мужских качеств. Результат огорошил еще больше: оказывается, Сашка в армии умудрился кое-чем переболеть…
Чем там только не болели! Особо удачливые подхватывали даже настоящую, сочную, махровую гонорею. Ибо пока есть спрос, будет и предложение. Самые рьяные, отправляясь в самоволку либо законное увольнение, тут же устремлялись по известным всей заставе адресам, где и находили удовлетворение застоявшимся молодецким потребностям, с соответствующим букетом в нагрузку. В икебану включалась собственно гонорея, она же триппер, а к ней – хламидии с трихомонадами, иногда кандиды и мягкий шанкр. К огромному счастью пограничных начальников, в тех местах сифилис встречался редко, а ужасный СПИД пока пребывал в заокеанской гомосексуальной колыбели.
