Стоят эти двое напротив ворот, на другой стороне улицы, с окон второго этажа глаз не сводят и напевают тоненько так, жалостливо:
– Тетя, тетя кошка, выгляни в окошко, здесь стоят котята, ты живешь богато. Обогрей нас, кошка, накорми немножко…
У меня от этого нытья даже в ушах зачесалось. Мама открыла сумочку в поисках монетки – дать им, чтобы замолчали и перестали на нервы действовать. Но тут калитка бесшумно распахнулась и оттуда как молния, выскочил кот Василий. Одним прыжком он оказался рядом с котятами, схватил их за шкирки, поднял и зашвырнул подальше, будто тряпочных. Удивительное дело: эти двое ни словечка не мявкнули, будто все так и надо. Встали, отряхнулись и пошли восвояси. Даже ныть прекратили.
– Уж больно ты сурово с ними, – смущенно хрюкнула мама, когда мы проходили в гостеприимно распахнутую калитку. – Сиротки несчастные все-таки.
– Попрошайки бессовестные, вот они кто, – рявкнул Василий, еще не успокоившись. – Нет, чтобы делом заняться. Участок их видели? Так сходите, очень поучительное зрелище.
– А почему они назвали ее тетей? – спросил я маму, когда мы проходили по двору мимо клумбы с пестрыми лилиями, беседки и блестящего шара на подставке.
– Ты что, не знаешь? – удивилась мама. – Они ей родные племянники. Кошкина сестрица их родительница и есть.
– Так значит, они никакие не сиротки?
– С такими родителями как у них… Только не вздумай никого там об этом спрашивать, а то еще подумают, что мы невоспитанные.
Чтобы мама вспомнила о воспитании и хороших манерах, причина должна быть более чем весомая!
На следующий день, я постучался к Ре, то есть, кинул желудь ему в форточку. Это наш старый условный сигнал. У них на участке дубов нет, поэтому в окно каморки, где обитаю я с младшим братишкой, летит то кукурузное зерно, то гранула комбикорма. Вдвоем мы и устроили экспедицию к заброшенному газетному павильону, с крыши которого место обитания котят перед тобой как на тарелке, разглядывай, не хочу. Вдруг там и, правда, появилось что-то достойное внимания.
Сегодня был самый удачный день для такой вылазки. Котята раз в неделю выбираются в соседний город, зачем, никто толком не знает. Коза, которая в тот день навещала родственницу, вроде бы заметила их в дверях почтового отделения. О чем по большому секрету рассказала маме. Несостоятельная версия: зачем ездить в такую даль, когда у нас в городе есть своя почта?..
По дороге Ре воинственно растопыривал перышки и вполголоса пытался кукарекать. Получалось почти по взрослому.
– Вдруг там у них притон бандитов, контрабандистов и пиратов! Мы их выследим и как накроем с поличным! Они попытаются сбежать, а мы их одной лапой боковым, потом второй и прямой удар клювом…
– Забыл, что у тебя у одного клюв? И потом, какие пираты, от нас до моря больше суток на поезде.
– А я про других пиратов, – как ни в чем не бывало, тряхнул гребнем Ре. – Про тех, что фальшивые музыкальные копии продают. Или там у них скрывается беглый преступник…
– А заодно гусь-маньяк и марсиане, которые хотят захватить нашу планету, – попытался я вернуть друга в реальность. – А еще шпионы, которые стремятся выведать самый важный секрет кошачьего корма.
– Я серьезно, а ты… – обиделся Ре. – Хотя будь я шпионом, я бы именно у котят и прятался. Там хоть целый год ищи, не найдешь.
За разговорами мы и сами не заметили, как дошли до места назначения и заняли наблюдательный пункт. Я даже взял с собой мамин театральный бинокль. Еще до того, как они с папой Хрюком поженились и пошли поросята, то есть мы, она не пропускала ни одного спектакля, когда в наш город приезжали артисты. Ну, а для сериалов никакого бинокля не надо.
