Муж презрительно фыркнул:
– Вот уж не подумал бы, что тебя может интересовать промышленное предприятие.
– Ну, как-то нужно занять день. До января в городе царит смертельная скука.
Ледяное молчание с Тэвитон-стрит означает, что Хелен перешла некую черту. Хотя Фидо проявила горячее желание помочь подруге предотвратить роман с красивым полковником, оказывается, состоявшийся роман вызывает у нее абсолютно иное отношение. «Ханжа!» – мысленно заклеймила ее Хелен. В представлении обделенных женским счастьем старых дев секс выглядит страшным грехом. Неужели эти несколько мгновений тайного наслаждения на чужом диване определяют разницу между добродетелью и грехопадением?
– Ты всегда можешь провести время с дочерьми, помочь им совершенствоваться во французском и в игре на фортепьяно, – скрестив длинные ноги, заметил Гарри.
– Разве не за это мы платим миссис Лаулес?
Он невозмутимо уточнил:
– Я действительно плачу ей за это, но долг матери – подготовить их к будущей роли в жизни.
– Между прочим, именно это я и делаю, – возразила Хелен. – Я беру их с собой выбирать обои, позволяю им сидеть в кебе, когда выезжаю с визитами…
– Я говорил о домашних обязанностях.
– О каких? Учить их варить баранью ногу?
– Ты опять говоришь глупости. Я имею в виду следить за хозяйством.
– Миссис Николс и ее помощницы прекрасно справляются с приготовлением блюд, и им будет неприятно, если мы втроем будем болтаться в кухне и следить за ними.
– Я веду к тому, что с нравственной точки зрения материнское воспитание ничто не может заменить.
– Если ты намерен читать мне нотации, я настаиваю, чтобы ты дал мне газету… – Она протянула к ней руку.
– Не надо читать, мамочка! – Нэн повисла у нее на руке. – Расскажи нам, чем знаменита эта типография тети Фидо.
Такие маленькие, а уже обладают женским умением перевести разговор в другое, более мирное русло.
– Тем, что у нее в типографии работают женщины и девушки.
«А если Фидо ничего не ответит ни сегодня, ни на следующей неделе?» Похороненная дружба, которую Хелен с таким трудом извлекла из забытья и оживила, снова угрожает выскользнуть у нее из рук.
Гарри усмехнулся:
– Работающая женщина из буржуазии – такое же новомодное изобретение, как стереоскоп. Все эти наборщицы, медсестры, телеграфистки и библиотекарши скоро исчезнут, как птицы зимой.
– В следующую нашу встречу я постараюсь не забыть и передать ей твое ободрение.
«Нет, я не допущу, чтобы она меня бросила! – с внезапным приступом гнева подумала Хелен. – Я все улажу, заставлю ее вспомнить, как она меня любит».
– Кстати, про стереоскоп, папа, нам надоели одни и те же картинки, они у нас уже давно, – пожаловалась Нелл.
– Ну да, целый месяц, – усмехнулась Хелен.
– В магазине продаются наборы фотографий Японии на папиросной бумаге. Это очень познавательно, – добавила Нэн.
– Что ж, покажите мне каталог, – предложил отец.
– Ты им потакаешь, – тихо упрекнула его Хелен.
– Мама, можно в следующий раз мы посмотрим типографию тети Фидо?
– Нельзя! – одновременно ответили родители.
– Вы можете попасть в печатную машину и выйти оттуда плоскими, как бумага, – заявил Гарри.
Нэн живо изобразила это, и сестры восторженно расхохотались.
* * *
Хелен встретилась с любовником в зоосаде, в северной части Риджентс-парка.
– Должен признать, мы были с тобой весьма неосторожны на Тэвитон-стрит. А твоя мегера мне понравилась.
Хелен с возмущенным возгласом ткнула ему в бок, и он удержал ее руку.
