– Но записка существует! Погребенная Жаклин не могла вдруг воскреснуть и написать то, что она написала!
– Верно. Я об этом и говорю. Отсюда следует, что с запиской что-то нечисто.
Но Мартина уже завелась. Она не любила так просто сдаваться.
– А может быть, с погребением не все чисто?!
– И что же? – иронично спросил Макс, в душе соглашаясь со своей добровольной помощницей, так как уже давно принял версию о фальсификации погребения за рабочую. Мартина понемногу успокаивалась и уже тише сказала:
– Ну, не знаю… Может быть, доктор ошибся…
– Принял живую за мертвую? – ухмыльнулся Макс.
Мартина плюхнулась на диванчик. На ее лице было выражение полной растерянности. Потом она снова пошла в атаку:
– А вдруг этот Гундер подкупил доктора?
– Теоретически возможно, но представить трудно. Сделать так, чтобы о подделке документов не знал никто из персонала, очень сложно. А тогда приходится посвящать в это дело еще кого-то. И где гарантия, что при определенных обстоятельствах эта персона не донесет? Представляешь, чем рискует в этом случае доктор?
– Представляю, – тихонько ответила Мартина.
Макс решил больше ее не мучить:
– Но признаюсь, моя версия совпадает с твоей. С погребением что-то нечисто. И для того чтобы так считать, у меня есть пусть и слабые, но основания.
Мартина заинтересованно посмотрела на сыщика:
– Какие?
– Мне показалось, что на кладбище за мной следили.
– Послушай, прошли считаные часы с того момента, как мы узнали об этой истории. Кто из фигурантов может тебя знать? Только несчастный Хильберт.
– Я был на кладбище вместе с ним.
– Что же ты сразу не сказал? – вскричала Мартина. – Пытаешься меня разыграть? Вот за ним и следили. Его-то знает по меньшей мере этот Дитмар Гундер.
– Хильберт покинул кладбище раньше меня.
– Ну и что? Тебя все равно видели рядом с ним. Он уехал – переключились на тебя.
– Я для этого и поехал вместе с ним. Надеялся вызвать панику в стане противника.
– Максик, хватит дурить голову. Мог бы сразу рассказать все по порядку. Все-таки я помогаю тебе.
– Успокойся, моя писательница. Я просто хотел убедиться, что твой ход мыслей совпадает с моим.
– Нашел время для умственных экспериментов. Переходи к делу.
– Перехожу. Следующим разумным шагом считаю: первое – оставить пока выяснение подробностей погребения; второе – приступить к поиску Жаклин. Возможно, она нам расскажет и обо всем остальном.
– Уж больно самонадеянно звучит.
– Посуди сама, все, что связано с этим злосчастным погребением, – уже совершенные преступления, назад их не отыграешь. Сейчас надо срочно попытаться предотвратить еще не совершенные преступления. А они, безусловно, планируются. Я думаю, из содержания записки это следует однозначно.
– Согласна. Кстати, о совершенных преступлениях. Об автомобильной катастрофе ты не думал?
– Конечно, думал. Но выяснение обстоятельств автокатастрофы, по тем же соображениям, тоже пока придется отложить. Так что вперед, на берега Рейна. Ты поедешь со мной?
Мартина прищурилась, сделала ехидное лицо и с вызовом спросила:
– А командировочные мне оплатишь?
В свою очередь он шутливым тоном ответил:
– Какие командировочные? Ты у меня нештатный сотрудник. Только транспортные расходы. И потом, разве я когда-нибудь забывал о тебе после дел, в которых ты участвуешь?
Это была правда. Хотя Мартина и была добровольной помощницей, а вся ее «корысть» заключалась якобы в добывании реальных сюжетов для своих романов, он щедро поощрял ее усердие. Она, конечно, об этом помнила и примирительно сказала:
