Записки бездарного режиссера - страница 6

А вот гламурный московский сводник Петя Листерман, не скрывая подробностей и не стесняясь в выражениях, рассказал о том, что он сейчас подыскивает для Натальи Андрейченко выгодную партию и что она недолго походит в «девках» после своего скандального развода с Максимилианом Шеллом. Знал ли тогда Петя Листерман о существовании бойкого певца Юлиана, который в своих откровениях едва не перешёл грань дозволенного, рассказывая нам о своей любви к актрисе: «Она с детства спасала меня от плохого настроения.... Я прихожу к ней, и она даёт мне силы… А когда она переводит фильмы с английского на русский у меня дома, простите, в спальне… Сразу секс у всех в голове!!! Да, у нас роман, мы просто дружим! Постель – это не самое главное.... Журналисты все за нас придумали… Они говорят, что Юлиан развалил голливудскую семью, а я с Шеллом даже не знаком!»

Во время интервью певец Юлиан постоянно поправлял элегантную кепку, поминутно припудривался и требовал от оператора не брать слишком крупный план и не снимать его снизу. Было ещё много его словесных возлияний, которым можно было верить или не верить. Но его утверждение, что «она единственная российская актриса, которая покорила Голливуд, снявшись в мировых фильмах», вызвало сомнение. Весь багаж «голливудского покорения» – это «Свеча во тьме», творение американских и эстонских кинематографистов начала 90-х, пошленькая комедия «Маленькая Одесса», где, как и все наши кино-эмигранты, Андрейченка играла русскую эмигрантку. Ещё малюсенькую роль в одном из эпизодов сериала «Доктор Куин, женщина-врач» и фильм «Современные вампиры», где ее фамилии нет даже в заглавных титрах. Ну, да бог с ним, с эти Голливудом. Юлиан развеял главный миф всех неожиданно помолодевших звезд: «Она просто подошла к зеркалу и сказала: «Я не люблю такую Наташу, мне не нужно такое тело, мне не нравится вот это всё, что я вижу»… И она похудела. Я знаю, что ни одной пластической операции у неё нет, – убедительно произнёс Юлиан и почесал кончик носа, – Она даже у меня спрашивала: «А что такое ботокс?»

Тот, кто смотрел сериал «Теория лжи», поймёт что означает это невинное почёсывание носа…

Наталья Эдуардовна вышла к нам через два часа. Вся в кучеряшках, улыбающаяся и уверенная в себе. Она уселась в приготовленное ей кресло и начала говорить. Её, казалось, не интересовали вопросы журналистки, она начала свою игру, в которой должна была предстать перед нами и перед зрителями в образе загадочной звезды, вкусившей голливудского греха и через слово сыплющей американизмами в виде «май лайф», «кеш» и «мирикел». Мы слушали о духах, с которыми она разговаривала в своем калифорнийском саду, о сверхъестественных силах, которые давали ей возможность понимать животных, о деньгах, которые она притягивала одной только силою мысли, о глупости американских продюсеров, которые не заметили ее таланта, о детях и о Максимилиане Шелле. Этот рассказ длился довольно долго, пока наша журналистка не поняла, что если так будет продолжаться дальше, то она так и не выполнит установку руководства и не вытянет из героини главное признание – как ей удалось вылечится от алкоголизма, сколько миллионов она отсудила у своего американского мужа после развода и что она ощущала после своей клинической смерти. И найдя небольшую паузу в монологе Натальи Эдуардовны, журналистка задала первый из заготовленных ранее вопросов… Лицо Натальи Андрейченко стало каменным. В глазах пропал блеск и из них покатились слезы. Она встала, опрокинув кресло, сорвала микрофон и ничего не сказав вышла из комнаты. Мы несколько минут молча сидели в полной тишине, не понимая что делать дальше, пока к нам не зашла пресс-секретарь: «Что вы наделали? Наталья Эдуардовна больше не хочет с вами разговаривать! Я не знаю какие вы найдёте аргументы, чтобы убедить её продолжить интервью». И тут я вспомнил, что вместе с нами возможности пообщаться с Натальей Андрейченко ожидал один московский журналист, которому было обещано несколько минут после нас. Я предложил, а что если он будет беседовать с Натальей Эдуардовной, а мы тихонечко все это запишем на камеры. Через несколько минут пресс-секретарь вернулась и сказала, чтобы мы готовились к съёмке – она согласна.