– Знаете, у меня сегодня хороший день. Так что, пусть будет подарком. Пожалуйста. Мне будет приятно.
– Пожалуйста! – повторила за мной девочка, – моря в ее глазах уже пересохли. Хорошо, что в них не было рыбок.
– Вы и не представляете, какое большое дело сейчас сделали, – на глазах мамы все-таки выступили слезы, которые я надеялась не увидеть. Впрочем, это были совсем не те слезы. – Можно, мы вас, хотя бы, пирожным в кафе угостим?
– Можно, – не без удовольствия согласилась я. – Только вы там коробку не оставляйте, и из салфеток домиков не стройте.
– Почему? – подняла брови девочка. – Я люблю домики делать… из салфеток. Уже делала. В этом кафе.
– А…, тогда понятно, откуда эти мысли, про салфетки, – засмеялась я. – Говорят, там хозяин очень боится необычных салфеток и коробок.
– Думает, из них привидение какое-нибудь ка-ак выпрыгнет? – теперь засмеялась девочка.
Я кивнула, глядя в ее счастливые глаза.
– Понимаете, у моего папы – Дашиного дедушки, был точно такой кролик. – Принялась объяснять женщина, пока Даша убежала выбирать за всех пирожные. – Месяц назад папы не стало. А дочка очень его любила. Они были как самые лучшие друзья. Понимали друг друга, как у них говорилось, – с полувзгляда. И вместе нянчили дедушкиного любимца – кролика с сердечком за ушком. Однажды Даша даже попросила меня сшить кролику ошейник, – на случай, если тот потеряется, и просто для красоты. Она пожертвовала на этот ошейник свое сокровище – выкопанную из земли большую серебряную пуговицу с нацарапанным на ней кем-то словом: «Чудо». Я сделала ошейник из красной ленточки и пришила к нему пуговицу, как медаль. С того дня кролик получил свое чудесное имя – Чудо.
– Теперь я понимаю, почему Даша так огорчилась, – сказала я.
– И еще…, для Даши это не просто кролик, похожий на дедушкиного. Для нее это – тот самый кролик. Вчера вечером она прибежала ко мне вся запыхавшаяся, и сообщила, что Чудо нашелся, и мы просто обязаны прямо сейчас пойти и принести его домой.
– А кролик вашего папы потерялся?
– Мой брат, не успев спросить Дашу, отдал его кому-то из соседей. Говорит, волновался, что без заботы отца, зверушка пропадет. Для дочки это было трагедией. Как будто у нее уже во второй раз отняли дедушку. Не знаю, права я или нет, но я не стала переубеждать Дашу. Наверное…, пусть пока верит в чудо. Она же еще такая маленькая. Разве можно….
Услышав очередную привязку чуда к детскому возрасту, я невольно скривила рот набок.
– Вы со мной не согласны?
– Нет, совсем наоборот, – одернула я себя. – Еще как согласна. Вы никому не позволяйте разрушать ее чудо. Пусть продолжает верить.
– Пусть. Жаль, что настоящих чудес не бывает.
– Жаль, что вы в этом уверены, – неразборчиво произнесла я, и в четвертый раз увидела перед собой продавца из зоомагазина.
– Простите, совсем забыл, – отчеканил он, вынимая из кармана красную ленточку, с болтающимся на ней серебряным кругляшком. – Это идет вместе с кроликом. Снял на время, чтобы других кроликов не дразнил…, ну, чтобы не возгордился, – лицо продавца расплылось в улыбке, он, казалось, как и я, чувствовал, что участвует в совершении какого-то чуда. – Держи, – и мужчина протянул бонус как раз подоспевшей Даше.
Даша едва не уронила тарелочку с пирожными.
Серебряный кругляшок блеснул на солнце, и повернулся ко мне обратной стороной.
Дашина мама ахнула и онемела. А я прочла четко нацарапанное на металле слово: «Чудо».
