Записки газетчика - страница 12

– Слушай, старина, у меня фашизм начался, – со смехом жаловался мне потом по телефону Бабетов (у него жена была немка). – А у тебя как?

– Полный газават! – ответствовал я. И мы на какое-то время становились белыми и пушистыми. Алим куда-то пропадал, я с головой окунался в работу. К тому времени я был на самом пике производительности. Писал много, причем не только в свою газету – в Экибастузе выходило несколько газет. Писал я также и в областные и республиканские газеты, на радио, – не было месяца, чтобы в мой адрес не приходило несколько почтовых денежных переводов, обычно на 20—30 рублей, а как-то даже на целых 90. У Алима, похоже, был нюх на такие вещи. Он тут же обнаруживался, как черт из табакерки, также, впрочем, как и в дни выплаты зарплаты, и наша троица (с собой забирали еще и Мякинького – нам не хватало его скрипучего смеха) заваливалась в пивбар или оккупировала уличную пивную бочку на колесах.

Алим так и не нашел себе больше в Экибастузе работу – ни в одну из газет его не брали. Правда, как-то он устроился на железнодорожный переезд – поднимать-опускать шлгабаум. Но и там сотворил что-то непотребное, и его попросили на путях больше не появляться. Он практически сидел на шее у своей жены, завуча одной из школ. Она его периодически выгоняла из дома. Алим, пошатавшись по только ему известным адресам, возвращался обратно и горячо обещал жене написать или киносценарий, или документальную повесть, что от него «давно ждут в Алма-Ате». Он и в самом деле садился потом за письменный стол, долго и упорно что-то писал, переписывал, давал и мне почитать фрагменты – это действительно было похоже на сценарий фильма про героев труда ударной комсомольской стройки. Но закончить Алиму этот шедевр почему-то никак не удавалось, а потому он искал разные другие способы заработать.

Как-то умудрился договориться с руководством Экибастузского ПАТП о строительстве декоративного чугунного заборчика, которым надо обнести молодые сосенки, высаженные у предприятия вдоль дороги. Алиму пообещали за этот забор полторы тысячи рублей. Я как раз ушел в отпуск и хотел, как обычно, уехать порыбачить к себе в Пятерыжск. Алим уговорил пойти к нему в бригаду. На «подхват» мы взяли еще и где-то подобранного Алимом запившего и выгнанного со стройки дагестанца по имени Шукур. Втроем, а чаще – вдвоем с Алимом, поскольку Шукур периодически исчезал, мы за две недели собрали из чугунных секций и поставили на заливную бетонную ленту этот чертов забор. Буквально в десятке метров от него пролегала одна из оживленных транспортных магистралей Экибастуза, по которой время от времени проезжали и несколько маршрутных автобусов. Когда голые по пояс и обливающиеся потом смуглый и пузатый Алим и я, тогда еще стройный, и обгоревший на солнце до цвета вареного рака, несли очередные носилки с бетонным раствором, а мимо проходил автобус с пассажирами, мы дружно отворачивались, чтобы нас никто не узнал. Все равно узнавали, и по городу среди пишущей братии поползли ехидные смешки, что Бабетов с Валеевым открыли свою ударную стройку.

Когда получали расчет за работу, нас обманули – выдали ровно половину от того, что обещали. Алим, будучи вне себя, пнул одно из звеньев забора, и оно охотно свалилось, выворотив с собой и тонюсенькую бетонную ленту. Мы как будто предвидели эту «лажу» с расчетом и клали фундамент прямо на землю, а не в траншею. Так что остальная часть забора со временем свалилась без постороннего вмешательства, думаю – к немалому изумлению жуликоватого руководства ПАТП.