Что касается механизма посреднического обмена на рынке, то корни его кроются в принудительном и посредническом внутрипроизводственном обмене и принципы, которыми, руководствуются посредники-торговцы и посредники-купцы, ничем не отличаются от тех, что довлеют внутри самих процессов производства жизненных богатств. Оттяпать толику и для себя, норовит и рыночный торговец. И логика его вполне понятна и, объяснима. Не он первый это придумал и ввел в отношения между людьми производящими. Ведь там где ничего не производится, там и торговцу нечего делать, поскольку там и брать то собственно нечего. Не правда ли? Ни купцу, ни банкиру, ни «промышленнику» в таких местах ловить собственно нечего. Да они и не забрасывают туда свои сети. Сколь ни старайся, а золотой рыбки не выловить. Так что, по здравому разумению и торговец, и банкир, и промышленник устремляются туда, где кипит работа. Где трудолюбивые руки куют несметные богатства и где, потому, очень привлекательно пахнет большими деньгами, а, значит, большими барышами, даже, несмотря на то, что их, вездесущих посредников, барыши далеко не праведны. Но, они знают, что как бы там ни было, а «владелец-промышленник отнимет у труженика, торговец отнимет у покупателя – того же труженика, а банкир отнимет и у промышленника, и у торговца, и у того же рыночного покупателя посредством и «промышленника», и торговца. И только труженик ни, у кого из них не сможет ничего отнять, так как ему при любых обстоятельствах оставляется одна лишь возможность – отнимать у самого себя, как творца «очеловеченного» природного богатства.
Посреднический обмен через третье лицо, при всех его достоинствах, все-таки есть анахронизм пещерных рыночных отношений, отношений тех времен, когда во главе первобытного человеческого «стада стоял вожак, зорко следящий за тем, чтобы никто не съел более чем он сам. Посреднический обмен, будучи, первопричиной всякого заинтересованного обмана, конечно же, обречен на вымирание как трилобит, но, он видимо еще долго будет оказывать свое влияние на все экономические отношения внутри социума, да и между суверенными социумами. По этому посреднический обмен обязательно должен быть введен в рамки законодательного регулирования и, прежде всего, через контрактные отношения с непосредственными производителями жизненных средств существования, то есть с производителями товаров и услуг. Контракт как юридический документ зафиксирует и отрегулирует эквивалентные экономические отношения между непосредственным производителем, который одновременно является и покупателем, недостающих ему жизненных средств существования, и тем, кто берет на себя обязательства по оказанию услуг в сфере реализации произведенной продукции конкретного труженика. Только тогда будет исключена сама возможность неэквивалентного присвоения посредником благ, произведенных, а точнее, сотворенных непосредственным тружеником.
Обмениваясь своей личной собственностью, а именно, произведенной своим трудом продукцией, труженики абсолютно не заинтересованы в том, чтобы в этот процесс названо вмешивался еще и некто третий. Тот, кто, в конце концов, урвет толику и для себя. Но так уж повелось, что с самого начала «заинтересованная» сторона делала все, чтобы не упустить из-под своего контроля, весь этот процесс обмена произведенными жизненными благами. И до тех самых пор, пока на исторической сцене не появилось некое новое действующее лицо, обман произведенными жизненными средствами всегда происходил либо в присутствии, либо при прямом участии корыстного посредника. Этим новым действующим лицом, с появлением которого надобность в хитро-мудром, а по сути корыстном, посреднике отпала, и явились, собственно, деньги, целью и задачей которых стадо вытеснение из двухсторонних меновых отношений того третьего, что ни сеет, ни пашет, а только шляпой машет.
